Развод в Новый год, или Ёлка из-под палки - стр. 6
– Он сегодня работает допоздна, чтобы завтра со спокойной совестью уйти на длинные выходные. А я хочу приготовить ужин к его приходу.
– Хозяйственная. Всегда была с чудинкой, – зачем-то поясняет Градову. – Знаешь, Макс, однажды…
– Мне плевать, – повторяет он внятнее. – Я же сказал.
Градов будто нарочно выстраивает между нами непробиваемую стену, запрещая себе посочувствовать мне. А то вдруг надавлю на жалость и выклянчу аренду хотя бы на одну ночь.
– Так, это твое? – Свиридов потирает ладони, кивая на мои сумки. – Хорошо, что я прихватил волокуши.
Я представляю себя с голыми ногами на лыжах и с волокушами за спиной и понимаю, что такого сумасшедшего Нового года у меня еще никогда не было. Будет просто бомба, если какой-нибудь мимо проползающий подросток все это снимет на телефон и с наложением заводной музыки выложит в интернет.
Но судьба проявляет ко мне сострадание: у ворот нас ждет снегоход. Приличный, мощный, трехместный.
Свиридов всегда был безбашенным. Неудивительно, что в его гараже припасена техника на все случаи жизни. В отличие от моего братца, он время не разбазаривает. Может, и ума прибавилось…
– Поедем бутербродиком, – подмигивает мне.
Нет, не прибавилось…
– Давай в темпе, Лех, – не терпится Градову меня выпроводить.
Бросает мои сумки в сани, накрывает брезентом и ждет, когда я вскарабкаюсь на сиденье. Даже помощь не предложит, сухарь.
Блин, надо было надеть колготки. Мороза нет, но колени все равно щиплет. И ляжками трусь о холодную кожу сиденья.
– Мы что, так до самого города поедем? – спрашиваю на всякий случай.
Свиридов ржет, придвигаясь к рулю.
– Давай поближе ко мне, не стесняйся, а то Макс свою тушу не впихнет.
Меня зажимает между двумя мужскими телами, и в мгновенье становится намного теплее. Со дня знакомства с Ваней ко мне ни один посторонний мужчина не притронулся. А тут сразу двое сдавливают: один мощной спиной, другой твердой грудью. Руки Градов не распускает, но хватает одной-единственной мысли, что я сижу попой рядом с его… кхм… выдающимся хозяйством, чтобы покраснеть до кончиков ушей.
К счастью, через мгновенье все мысли сводятся к более насущной – как бы выжить. Ведь Свиридов рывком трогается с места и рассекает по сугробам с радостными воплями. А я тем временем, болтаясь из стороны в сторону, от ужаса нащупываю руки Градова и обвиваю ими свою талию.
Пристегнулась…
Не самый надежный ремень безопасности, конечно, но не впиваться же зубами в затылок напротив.
Пока скачем по поселку, а иначе нашу езду не назвать, он кажется мне бесконечным. Сплошные особняки, сверкающие гирлянды, наряженные елки и снег, целыми пластами залепляющий мое лицо.
Но когда Свиридов выруливает на шоссе, мои мучения заканчиваются.
На обочине нас ждет джип с прицепом.
– Можно мне мои руки? – пробуждает меня от сковывания утробный голос за спиной.
– А? Да-да! – Я осторожно убираю пальцы с мужских запястий и вижу оставленные от ногтей следы.
Прикусываю губу. Как неудобно вышло.
Градов первым спрыгивает со снегохода, достает мои сумки и закидывает на заднее сиденье джипа.
Свиридов отправляет меня туда же. И пока я отогреваюсь в теплом салоне, они с Градовым заталкивают снегоход в прицеп. О чем-то болтают, но я не слышу сути. Надеюсь, не обо мне. Ох, как не хочется, чтобы до родителей и Вани дошла правда!