Развод в 44. Без права на прощение - стр. 21

Вытираюсь, сушу волосы, быстро одеваюсь ч строгую, сдержанную одежду. Черные прямые брюки, светлая блуза. Волосы убираю в аккуратный хвост. Ничего лишнего. Все как всегда.

Спускаюсь вниз. Дом пока тих. Наверняка все спят, что логично. Им же все равно на семью, которая разбилась вдребезги. Которую они разбили собственноручно.

Открываю шкаф, достаю кофе, включаю кофемашину. Аромат постепенно наполняет кухню, и я наливаю себе чашку, сажусь за стол. Глоток. Горький, насыщенный. Именно то, что мне необходимо на данный момент.

Тишина, утро, спокойствие. Пусть ненадолго, но все же.

Поеду на работу, отвлекусь, а вечером встреча с Иваном.

Свекровь заходит на кухню, будто специально выждала момент, когда я сяду. Закатываю глаза, чем даю понять, что совершенно не рада ее видеть.

Шаги ее слишком громкие. Лицо – будто высечено из камня, как всегда. Смотрит с тем же высокомерием, как будто не было всех тех слов вчера. Как будто я должна с ней поздороваться, завести светскую беседу.

Я опускаю глаза, но потом снова отрываю взгляд от чашки, смотрю на нее поверх ободка. Спокойно. Холодно. Почти равнодушно.

Женщина явно ждет от меня какой-то реакции. Но я как лед. Как сталь.

– Ты даже не сбежала, – с притворным удивлением говорит она. – Решила устроить спектакль на бис?

Я молчу. Не потому что нечего сказать, а потому что не хочу портить себе настроение окончательно.

Приподнимаю бровь и делаю еще один глоток кофе. Отвожу взгляд в окно.

Пусть она все еще думает, что способна меня задеть. Но я больше не та Ярослава, которой я была долгие годы. Чтобы ни случилось, клянусь вести себя уверенно, сильно.

– Заварите себе чай, Валентина Сергеевна. Я вас не слушаю, – говорю спокойным тоном, глядя ей в глаза.

Свекровь подходит ближе, садится напротив.

– Ой, она же само спокойствие… Прекрати притворяться, Ярослава. Будешь отрицать, что тебя даже не задело, что твой отец встал на сторону моего сына. Видишь, даже он понял, какой он хороший человек. Опытный, целеустремленный. Понял, что с ним обязательно нужно сотрудничать. А ты не оценила. Ты сама отдала его другой, собственными руками.

Я не смотрю на неё. Млегка усмехаюсь. Внутри поднимается холодный интерес – интересно, кого Эдик выбрал вместо меня?

Скорее всего, молоденькую. Неопытную. Ту, что гонится за деньгами. Все стандартно.

Я ничего не отвечаю, а свекровь продолжает, ее голос становится ядовитее:

– Молчи, молчи… Но на лице у тебя все написано. Ты боишься. Тебе неприятно. Все встали на его сторону. Сейчас ты умираешь от ревности и зависти. Ты завидуешь моему сыну! – заявляет она смеясь. – И да, конечно, ты попытаешься убедить своего отца не работать с моим сыном, но… ничего у тебя не выйдет.

– Простите, Валентина Сергеевна, – цежу сквозь стиснутые зубы, вставая с места. – Если я получила образование, поступила на хорошую работу, пробилась вперед – это только благодаря моим знаниям и моему уму. Да, отец меня поддерживал, но большую часть пути я прошла сама. И дальше тоже справлюсь. Независимо от того, рядом он или нет. А сотрудничать с Эдуардом – его выбор, его решение. Его личное дело. Мой вам совет – не суйте нос туда, куда не просят. Иначе вам его однажды оторвут.

Я с грохотом ставлю кружку на стол, разворачиваюсь и уверенной походкой выхожу из кухни. Иду в прихожую, беру сумку, выхожу из дома. Сажусь за руль и уезжаю в школу. Внутри злость и холодное спокойствие одновременно.