Развод с миллиардером - стр. 20

— Конечно. Спрашивай, — безразлично пожимает плечами он, не поднимая на меня взгляда. 

— Это твой самолет? — начинаю с самого простого. 

— Он принадлежит компании, но я могу использовать его в личных целях. 

А, ну это более реально, чем то, что Аврамов за восемь лет успел заработать на собственный самолет. 

— Где ты живешь? — задаю следующий интересующий меня вопрос. При этом стараюсь, чтобы голос звучал так же безразлично, как и у Тимура. 

— У меня нет постоянного дома, приходится много времени проводить в командировках. Наши филиалы расположены по всем уголкам мира, но у меня есть квартиры в нескольких городах и загородный дом. Там я провожу больше всего времени, если не занят работой. 

— Ясно. Сейчас мы будем жить в том доме? 

— Нет, — качает он головой и перелистывает страницу журнала, — в моем пентхаусе. Но я не знаю, на сколько мы задержимся в стране. 

— У тебя кто-то есть? Спрашиваю не из личного интереса, а во избежание неприятных сюрпризов, — быстро добавляю я, чтобы не подумал, что во мне проснулась ревность. 

— У меня нет постоянных женщин, если ты об этом, Майя. Я не состою ни в каких серьезных отношениях и не собираюсь, — жестко произносит он, словно эта тема ему неприятна. 

Наконец Аврамов отрывает взгляд от журнала и смотрит на меня. На этот раз серьезно и задумчиво. Изучает мое лицо, опускает взгляд ниже, на ключицы, талию, ноги. Прожигает меня до внутренностей. 

Мне становится неуютно от такого пристального внимания с его стороны. Я закидываю ногу на ногу, но только усугубляю ситуацию. И без того короткое платье задралось еще выше, оголяя часть бедра и тем самым привлекая внимание Тимура. Он резко поднимает голову и возвращается к моим глазам. Моргает несколько раз, словно отгоняя наваждение, прочищает горло и продолжает: 

— Нас пригласили на одно мероприятие. Оно пройдет на следующей неделе. Юбилей у одного из акционеров компании. Там будет весь столичный бомонд. Из-за этого такая спешка. Я хочу представить тебя как свою жену именно там. Все будет происходить в загородном комплексе, и мы останемся там дня на четыре. До этого времени нужно идеально разучить нашу историю и придумать, где ты была все это время и почему я всегда появлялся один. Поверь, в центре внимания будет не именинник, а мы с тобой. 

— Да тут и придумывать нечего, — развожу руками, задумчиво пялясь в белую обшивку на потолке. — Я много времени проводила за границей. Посещала кулинарные школы, мастер-классы, бизнес-тренинги. Даже если кто-то бросится проверять нашу историю, подкопаться не к чему. 

На лице Тимура расцветает довольная улыбка. 

— Идеальное прикрытие. Сойдет. А в последний год? Ты ведь безвыездно сидела в городе после того, как Комаров смылся, присвоив твои активы? 

Я хмурюсь. Тимур прав. Я, конечно, не думаю, что все так серьезно и кто-то станет проверять достоверность сказанного, но здесь, судя по всему, играют по-крупному. А где замешаны большие деньги, там ошибок не прощают. 

— Депрессия, — тихо произношу я и отворачиваюсь к иллюминатору. 

— Что? — не понял меня Тимур. 

— Если спросят, скажем, что у меня была депрессия и я посещала психолога. Это легко проверить, я и в самом деле регулярно посещаю его. Я захотела сменить обстановку, вернулась в родной город. Ты много работал, мало времени уделял мне, я разозлилась и решила побыть одна.