Развод. Проблема для миллиардера - стр. 7
Глава 3
– Малышка, не делай так больше, – шепчу дочке, подхватывая её на ручки.
Ругать язык не повернется.
Помню себя в её возрасте, вернее, то, как порой меня мама отчитывала, если я ее подставляла случайно.
Как и все детки, болтала лишнего. Что-то вроде: «Нет, мамуль, ты забыла. Всё было не так…», а дальше шло повествование какой-нибудь истории, детали которой она хотела скрыть от подруг.
Детская непосредственность и неумение лгать немало тайн раскрыли по свету.
Ангелина не со зла прошлась по Андрею, рассказав, мол, так и так, папа часто ругается.
Каждый раз, когда он выходит из себя, доченька очень боится и плачет.
Ребенку хочется поделиться с кем-то своими страхами. Меня в качестве слушателя уже недостаточно, хотя я и стараюсь постоянно ей объяснять, что недовольства отца её саму никак не касаются.
– Конфет не есть много? – с энтузиазмом отзывается Ангел, не понимая, о чем я говорю. – Вкусные. Я объелась! Зубки на месте! – вцепившись в мои плечи своими тоненькими пальчиками, она широко открывает ротик, позволяя мне удостовериться в правдивости её слов.
– Про папу не надо никому говорить, – чмокаю её в слегка курносый носик.
Дочка кивает. Я же уверена – при следующем удачном случае она снова обязательно что-то да сболтнет.
Тот взгляд, которым меня одарил Эдуард Наумович, когда Ангелина произнесла: «папа будет ругать», был вместо тысячи слов. Полоснул по душе.
Стало понятно всё, что мужчина обо мне думает. Раньше я и сама считала – при желании можно легко уйти от мужа. Реальность же оказалась более жестокой, чем мои о ней представления.
Жалею, что послушалась Андрея и приехала в дом Даля Эдуарда Наумовича сделать эти чертовы капельницы.
Мало того, что промокли до нитки, потому что пешком почти километр идти под дождем пришлось – у таксиста колесо пробило, так ещё и синяки на моих руках хозяин дома заметил.
Ключи от моей машины Андрей отобрал ещё после первого нашего с дочкой неудачного побега. Сказал, раз я такая неблагонадежная, нужно меня в узде крепче держать.
С каждым днем мужа накрывает всё сильней. И если раньше я старалась разобраться, узнать причину его плохого настроения – проблемы с клиникой, неудачная операция или новые партнеры запугивают, то теперь мне стало абсолютно плевать.
Глупая затея ложиться на рельсы, если тебя и так поезд сбивает почти каждый день.
– Сейчас поедем домой, – произношу, помогая дочке колготки натягивать. – Как здорово, да? Всё сухое!
Изо всех сил стараюсь выглядеть бодрой и жизнерадостной. Получается плохо.
Не хочу домой возвращаться, но другого варианта нет. После последней ссоры Андрей взял Ангелину и отвез её и свою маму в загородный пансионат. Дал мне время «подумать», как он это назвал. Сказал, что могу развестись, но дочку тогда больше не увижу.
Хватило меня ровно на четыре дня.
Правда, после все равно была новая ссора и новые синяки, которые, собственно, Эдуард Наумович и увидел.
Жутко неловко и тошно от того, кем я стала, но сил уже и правда нет.
До жути устала от своего состояния.
Последние месяцы высосали из меня всё живое. Энергии хватает на существование в автономном режиме. Дочка. Работа. Дом. Делаю, что должна. На этом всё.
Андрей приказал поставить капельницу влиятельному пациенту, и вот она я здесь. Даже не стала спорить и выяснять, почему именно я. Единственное, он не знает, что я Ангелину с собой потащила. Подобную выходку он не одобрит.