Развод. Предатели - стр. 10

— Не делай из нас чудовищ, Вера, — тихо сказал Николай, — Я очень ценю, все, что ты для меня сделала за эти годы. И дети, я уверен, тоже.

— Конечно, ценим!

— Ценим.

«Ценим, но иди на…» – именно так звучали их слова.

— При разводе ты получишь хорошие отступные. По миллиону за каждый совместный год. Сколько мы в браке? Двадцать шесть лет? По-моему неплохо. И еще четыре для ровного счета накину за то, что детей родила. Что скажешь?

Я ничего не могла сказать. Я онемела от обиды и унижения.

Мой муж совершенно будничным тоном откупался от меня, а дети слушали и не возражали. Наоборот, одобрительно кивали, поддерживая папочкину «щедрость».

Интересно, они вместе сумму отступных прикидывали? Голосовали? Спорили? Проводили детальную калькуляцию? Оценивали, сколько я съем, сколько на потрачу на коммунальные платежи, на проезд?

Мое молчание было воспринято, как попытка набить себе цену, потому что Коля продолжил:

— Это еще не все, Вер. Помнишь тебе понравилась новостройка в тихом районе?

Помнила я эту новостройку. На другом конце города, максимально далеко отсюда. Мы летом случайно там оказались, и я без задней мысли ляпнула, что мне нравится – тихо, зелено, большой парк под окнами. Коля еще посмотрел тогда на меня как-то странно и задумчиво…

— Я купил тебе там квартиру. Двушку! Видовую! А еще недалеко от того места приобрел большое коммерческое помещение. Ты же ходишь в приют для животных? Лечишь этих кошек несчастных, собак… И всегда хотела свою ветклинику. Теперь ты сможешь это сделать! — Он говорил это таким тоном, будто ждал, что я сейчас разрыдаюсь от восторга и брошусь к нему на шею, рассыпаясь в благодарностях. — Прости, я не силен в медицинском оборудовании, поэтому просто прошелся по каталогу и выбрал методом тыка. Надеюсь, тебе понравится.

О, да. Мне все нравилось. Так нравилось, что хотелось удавиться.

9. Глава 2.5

— Как щедро ты меня оценил, — скупо выдавила я, вызвав очередной закат глаз у дочери. Кажется, она тоже считала, что я должна была упасть на колени и целовать ноги отцу за то, что не выставил из дома с голой задницей.

Конечно, Николай уловил сарказм в моем голосе:

— Что-то не так?

— Все так, милый. Все прекрасно. Спасибо за заботу.

— Если есть что сказать — говори сейчас.

— Это что-то изменит?

— Нет, — ответил он после некоторой заминки, — я считаю, что мое предложение оптимально в сложившейся ситуации.

— Говори, как есть, Коль. Твое предложение не оптимальное, а единственно возможное.

— Да, — он сложил руки на груди и дальше продолжал совершенно безэмоциональным тоном, — я надеюсь, ты это поймешь и оценишь. И не станешь устраивать цирк с судом и прочие аттракционы. Но если все-таки рассчитываешь на это, то позволь тебе напомнить некоторые детали. Бизнес делить не будем — он достался от моего отца. Вся купленная недвижимость записана на детей. Помнится, ты сама всегда на этом настаивала.

Настаивала. Мне казалось, что это самый надежный и верный вариант — обеспечить детей жильем. Это ведь так естественно —все вложить в их будущее, любая бы женщина-мать поступила бы так же. Все им, драгоценным крошкам, чтобы ни в чем не нуждались, чтобы во взрослую жизнь вошли твердой поступью и крепко стояли на ногах.

— Здесь нам нечего делить. По факту, единственное совместно нажитое имущество — это вот этот дом, — он сделал широкий жест, — Но его я тебе не отдам, даже не рассчитывай. Он строился для семьи, поэтому в семье и останется. Считаю, что квартира в новостройке и стартовые вложения в твой собственный новый бизнес компенсируют неудобства. И если все-таки надумаешь судиться, то помни, что тягаться тебе придется не со мной, а с детьми. Если совесть позволит — вперед.