Развод. Право на жизнь - стр. 22

Спускаемся по лестнице в гостиную. Оказывается, стол не такой уж и маленький после того, как его раздвинули. На нём явно только что отобедали: грязные стаканы, тарелки с куриными костями, корки хлеба и смятые салфетки.

Ляля приводит нас на кухню и достаёт со стеллажа полотенце.

– Вытирайтесь одним пока. На всех белья не напасёшься. Ты, Лана, поможешь мне прибраться, когда умоешься.

Выдыхаю с облегчением. Похоже, выдавать нас не собираются. Ляля оставляет нас одних.

– Видишь, Лана, никто нас тут не съел, – обнимает меня Костя.

Он по-джентльменски уступает мне душевую. Вода действует на меня животворно. Сил прибавляется, и я готова к трудовым подвигам. Перепутав двери, оказываюсь не на кухне, а в чулане с инструментами. Любопытство движет мною, и я, толкнув следующую дверь, оказываюсь в саду. За углом слышатся тихие голоса.

– Ты что, шастал вчера на чердак? – женский – похож на Лялин.

– А твоё какое дело? Ревнуешь, что ли?

– Кто я тебе, чтобы ревновать! – шипит Ляля. – Но учти! Положишь на неё глаз – тебе несдобровать.

– Она совсем девчонка ещё.

– Буду рада, если это тебя отрезвит.

Отступаю в дом, боясь, что скрипнет дверь. Детский смех во дворе помогает мне уйти незаметно. Да и двери в доме Романа смазаны хорошо. Всё здесь сделано добротно.

– Лана, ты где? – окликает меня Костя.

Выныриваю в кухне, стараясь успокоить разбушевавшееся сердце.

– Здесь, – обнимаю Костю за шею. – Сделай меня своей, пожалуйста.

– Прямо здесь? – смеётся он и, подхватив за талию, усаживает на разделочный стол. Вглядывается в моё лицо. – Тебя кто-то напугал?

Перехожу на шёпот:

– Шандор. Сначала мне показалось, что он мне приснился. А сейчас я слышала его разговор с Лялей. Он глаз на меня положил.

– Ты красивая. Так что тебе придётся привыкать к мужскому вниманию, – Костя вытирает слезу, сбежавшую по моей щеке. – А я буду защищать тебя. И это никак не зависит от того, спим мы вместе или нет.

– Спасибо!

Мы трёмся носами, и я спрыгиваю со стола, заслышав приближающиеся детские голоса и шаги. В кухню вбегает черноволосая девочка лет шести, в кольце её рук болтается большеглазый годовалый мальчонка. Следом за ними входит Ляля.

– Что без дела стоите? Ты, – Ляля указывает на меня, – унеси из гостиной и помой посуду.

Девочка отдаёт ребёнка Ляле:

– Мам, я пойду на качели?

– Иди, – Ляля усаживается с ребёнком на стул и, развязав шнурок на груди, вываливает грудь прямо в рот малышу.

Костя краснеет и порывается уйти следом за мной.

– Я помогу Лане…

– Ты иди за дом дрова колоть. Вчера целую машину привезли. Умеешь?

– Разберусь.

Ляля вздыхает:

– Тогда лучше попроси Шандора показать для начала. За душевой – чёрный ход, там выйди. Перед домом не светись и за забор не ходи.

Переглянувшись, расходимся с Костей по разным дверям. За пять ходок перетаскиваю грязную посуду на кухню. Ляля не разговаривает со мной, задумчиво баюкая ребёнка на коленях. Его смуглая рука покоится на материнской груди.

Нам с Костей во чтобы то ни стало надо подружиться с Лялей. Мне кажется, что её слово имеет в доме вес. Шепчу Ляле:

– Я не разбужу мальчика, если включу воду?

– Нет, – сердито отвечает она и поднимается со стула. – Ты навела порядок в гостиной?

– Пока только посуду унесла, – киваю на заставленный грязными тарелками стол возле раковины.