Развод. Плохая мама - стр. 47

Но я была аккуратна. Я прочла немало информации о болезни, чтобы знать, как не заразить других людей.

И внезапно я заболела слишком сильно. Пошел ужасный грипп по городу. У меня не было шансов не заразиться им.

Агния – мой работодатель, пришла ко мне домой, так как я была в состоянии полусмерти и не отвечала ей.

Признаться честно, я, возможно, на это надеялась. Прошло семь с половиной лет, и я очень устала от этой жизни. Но и смерть никак не приходила за мной. Будто ей не нужна была моя подачка в виде отсутствия борьбы.

Мы ехали в скорой, когда я очнулась и испугалась происходящего.

- Что происходит? – сухие, как обычно губы, потрескались.

- В больницу едем.

- Нет. Я в порядке.

Она проигнорировала меня.

- Ты не понимаешь.

- Нет, не понимаю. Тебя вылечат, и мы поговорим с тобой, очень серьезно.

- Не вылечат, - отвечаю ей сломлено и закрываю глаза. – У меня ВИЧ.

Тишина.

Врач, что сидела с нами, тоже ни слова не сказала. Я посмотрела на Агнию и надеялась на презрение. Я так его ждала… Но его не было.

Она протянула руку и коснулась моих пальцев, переплетая их со своими.

- Ну теперь понятно. Потом обсудим.

И понеслось.

Масса обследований. Вопросов. Постановка на учет.

- Ну что же вы Яна так все запустили? – спросил доктор, к которому я пришла после выписки, когда все результаты были готовы для полной картины.

Я знала, что стадия моего заболевания уже почти критическая. А может, уже стала таковой.

- А разве не всегда одна и та же причина? Осуждение.

- Если вы не ходите и не трубите обо всем окружающим. При терапии и вовсе можно жить как обычный человек.

- Неважно. Что вы скажете?

- Скажу, что, к сожалению, антиретровирусная терапия вам не поможет как, если бы вы пришли хотя бы год назад.

Я, итак, это знала.

- Но мы постараемся вам помочь.

- Какой смысл?

- Вы закопались в землю веря, что это единственный выход. Но оказались не правы.

Самым сложным было пойти на разговор с Агнией, чем поговорить с врачом.

Тут были задействованы чувства, эмоции, душа. Или то, что от нее осталось.

Она не сдавалась, а была слишком уставшей, чтобы продолжать молчать.

- У меня есть дочь, - начала я. – Ей сейчас уже восемь лет исполнилось.

На глаза накатились слезы, потому что я постоянно представляла, как она сейчас выглядит. Пыталась представить и понять, чем она может увлекаться, как учится в школе и есть ли у нее проблемы с учебой.

Я так много раз представляла ее себе, что, кажется, в голове уже появился несмываемый образ воображаемого мной ребенка. Я помню только тот ее взгляд, в ночь, когда я уходила. Как она плакала, смотря на меня. Будто знала, что видит меня в последний раз.

- Какая прелесть. Ты не говорила о ней.

- Я видела ее в последний раз, когда ей было полгода.

- Как такое возможно?

- Я ушла от нее и мужа, узнав, что заразилась ВИЧ.

- Господи. Он тебя выгнал? – она спросила громким возмущенным голосом.

- Нет. Он умолял меня остаться.

- Я не понимаю.

- Я изменила ему и заразилась ВИЧ. Он не знает ни о чем. Я сказала, что не люблю его, и подала на развод.

- Матерь Божья, - она встала и начала ходить по магазину, потому что разговор случился в нем, у меня не было шансов его оттянуть. – Как ты могла так поступить?

- Я была молода и казалось, что вся тяжесть мира свалилась на мои плечи. Эгоистка до мозга костей.