Развод. Она не твоя. - стр. 2
Однако, когда я разлепила глаза – картина не поменялась. Все тот же столик, та же незнакомая девка рядом с моей дочерью.
В том что это моя дочка – сомнений не было. Два белокурых коротеньких хвостика, ямочки на щеках. Та самая улыбка, от которой млело материнское сердце.
С каждой секундой меня все больше и больше захлестывало бешенство.
Если Абрамов втихаря от меня нашел няньку и оставляет ей нашу дочь вместо того, чтобы заниматься с ней самому, то ему капец. Вздерну на первом же попавшемся столбе! Не просто вздерну, а освежую!
Не хочешь сидеть с ребенком – так и скажи! Зачем убеждать меня, что тебе только в радость общение с дочерью? Брать малышку с собой, а потом бессовестно скидывать ее не пойми на кого. Зачем отправлять меня на работу, прогулку или еще куда, если сам не справляешься и вынужден приглашать посторонних людей?
Я на такое согласие не давала. Никаких, мать вашу, нянь!
Полыхая от праведного гнева и бурлящей в крови ярости, я, словно медведица, на любимого медвежонка которой посмели посягнуть, рванула внутрь заведения, не замечая ничего на своем пути и намереваясь устроить такой разбор полетов, только держись!
Клянусь, мало никому не покажется!
Это же надо было до такого додуматься! Няньку завести!
Чуть не снеся входную дверь с петель, я ворвалась в небольшой прохладный холл с высокими зеркалами. Проскочила мимо испуганной гардеробщицы, не понятно зачем работавшей в такую погоду, и бесцеремонно вломилась в само кафе.
Бедная официантка, попавшаяся мне у входа, сначала улыбнулась:
— Добрый день… — но, словив мой бешенный взгляд преисполненных желания убивать, испуганно отшатнулась в сторону.
Я же, как полоумная пронеслась мимо нее и, наконец, выскочила на террасу.
Сердце гремело настолько громко, что его было слышно на весь сквер перед кафе. В висках шумело. В крови кипело. Тронь – взорвусь.
Пока я шла к столику, жестко чеканя шаг и пытаясь убедить себя, что драка – это крайне недостойное занятие, девка продолжала неспешно кормить моего ребенка. При этом на ее лице царило такое выражение крайнего умиления, что мне стало даже не по себе.
Воздуха не хватало. Каждый глоток кислорода – как огненный еж, со всего маха падающий в легкие.
Я надвигалась на них, еще не зная, что скажу, но прекрасно понимая, что добром все это не кончится. Сдерживаться не стану! Хана всем! И мужу, который посмел так учудить за моей спиной, и горе-няньке, согласившейся сидеть с ребенком без ведома матери.
В ушах так сильно гремело, что я не слышала ничего вокруг, и лишь когда нас разделяло всего с пяток шагов, смогла разобрать, как она с ласковой настойчивостью приговаривала:
— Давай, Ариш. Скажи: ма-ма. Ма-ма.
— Мама, — доверчиво улыбаясь, пролепетала моя дочка.
— Ты ж моя девочка, — рассмеялась незнакомка и поцеловала Арину в щеку, — радость моя любимая.
Со стороны и правда можно было подумать, что это мать с дочерью!
У меня аж волосы на затылке дыбом встали. Какого хрена здесь вообще происходит?!
Что это за женщина?! И где, черт побери, мой муж?!
— А ну-ка отошла от моего ребенка! — прорычала я, — Живо!
4. Змея
Вот такая вот у Аришки "нянечка" внезапно нарисовалась.
Как вам?
5. Глава 1.3
Девица вздрогнула и выронила из рук ложку. Та сначала ударилась о край детского стульчика, потом с громким звоном упала на пол.