Развод. Она не твоя. - стр. 13
Чек и бирка отправились в тот же пакет, где лежало вонючее платье. Я еще не знала, что делать дальше, но вещдоки припрятала, потому что мало ли…
Что именно «мало ли»» — непонятно.
Если честно, я вообще ничего не понимала в этой ситуации.
Странная одежда, странный запах, который до сих пор мерещился в воздухе, странная «помощница». Странная реакция мужа в конце концов!
Все странное!
И в центре этого потока странностей моя маленькая девочка.
***
Подарочки
Скажи, что любишь
GAa4DKzh
Останься со мной
NI4HWCUw
Подруга плохого не посоветует
ZAOSkXsJ
14. Глава 3.3
Кажется, на прогулке я выглядела немного невменяемой. Под неугомонное щебетание других мамаш, стеклянным взглядом следила за Ариной, копающейся в песочнице, а мыслями была совсем в другом месте.
Сколько ни пыталась найти логичных объяснений, сколько ни подкидывала самой себе идей и вариантов – все в пустую. Ни одна моя фантазия не могла собрать воедино все хвосты и выдать общую картину происходящего.
Не сходилось.
Платье, купленное два дня назад, и вранье мужа…
Если бы не этот чек, я бы со временем убедила себя, что действительно запамятовала. Притащила домой обновку и забыла о ней. Но я видела его!
Якобы пятиминутные посиделки Анны и насквозь пропахшая одежда…
Если бы я не видела, как она тискала мою дочь и выпрашивала «маму», я бы поверила, что ребенок случайно пропитался посторонними запаха. Но я видела!
Все упиралось в противопоставление слов мужа и того, что я видела своими собственными глазами.
И хоть мы прожили душа в душу столько лет, себе я верила больше, чем ему.
Кто-то, наверное, скажет: вот истеричка. Сама напридумывала не пойми чего, а теперь загоняется, ищет какие-то зацепки и объяснения.
Но разве я могла иначе? Дело ведь касалось не только меня. Дело касалось ребенка! Поэтому ни отмахнуться, ни сделать вид будто ничего не случилось я не могла. Не просто не могла, а не имела права!
Надо разбираться. Только с чего начать?
Опять построить допрос мужу? Смысла нет, все закончится очередным скандалом или попытками «залюбить» неудобный разговор.
А в том, что для Семена он неудобен, я уже не сомневалась.
Так врать, выкручиваться, делать вид, что у него лапки, включать обиженного и оскорбленного, а в конце наоборот на полную врубить режим мачо – говорило о многом.
И чем дольше я об этом думала, тем чаще сердце пропускало удары.
Это ведь не нянька, как я подумала изначально. И не самоотверженная, обожающая всех детей на свете помощница Спиридонова, как утверждал Абрамов.
Тогда кто?
Слово, так и крутилось на языке, но я не могла заставить себя произнести его вслух. Потому что если озвучить, если выпустить его на волю, то обратного пути не будет.
К возмущению и желанию разобраться, теперь добавлялся страх. Липкий, мерзкий, пропитывающий собой все вокруг, как вонь тех самых сладковато-йодистых духов.
Случайная встреча в кафе заставила меня сомневаться в основе основ, в фундаменте моего жизненного уклада. В семье.
Мне было страшно. До одури и судорожных всхлипов. До красных пятен перед глазами.
Хотелось спрятаться, вырезать из памяти тот момент за столиком и счастливое «девочка моя», малодушно сделать вид, что ничего не было.
Но разве отрицание могло помочь? Разве проблема рассосется, если я просто закрою глаза и притворюсь слепоглухонемой? Разве сомнения уйдут, если от них просто отмахиваться? Разве жизнь будет лучше, если я позволю себя обманывать?