Развод. Нас больше нет - стр. 11

Рядом с нами поравнялась черная большая машина, а в ней за рулем...

Андрей.

— Андрей? Так и называется здание?

Черт! Я это сказала вслух? Прикусываю свой язык, чтобы больше не повторялось.

— Н-нет, сынок, это так, мысли вслух. Это здание называется “Оружейный”.

Сама не могу отвести взгляд до боли знакомого профиля. Его профиль я узнаю из тысячи. Это Андрей. И никто больше.

В груди бахает, тараня грудную клетку. Все тело дрожит от нервного перенапряжения. Наклоняю голову, скрывая ладонью свое лицо, создавая видимость, что у меня болит голова.

“Пожалуйста, лишь бы не увидел!”, мысленно обращаюсь к высшим силам.

“Ну, почему в городе-миллионнике, я встретила его в первый день приезда?”

6. Глава 6

Всю дорогу до родителей ехала, как в каком-то вакууме. Перед глазами до сих пор стоит образ Андрея. И шрам, который затянулся, начал ныть с ноющей болью и расходиться в стороны. И я презираю себя, что так реагирую на бывшего. Очень надеюсь, что больше его не увижу.

Через час с Сашей приезжаем к моим родителям. Нас встречают с теплотой и радостью. И все же, как я соскучилась по ним и по родному дому. Ностальгия затапливает с головой, вспоминая годы детства и юности, проведенные здесь.

— Какая радость, что вы приехали. Сашка вообще в таком восторге, словно увидел диковинку. Почаще приезжайте к нам, Женя, — мама смотрит с таким жалостливым взглядом, видно, что им тоскливо без нас, ведь единственная дочь у них, и больше некому навещать.

— Да, Женя, приезжайте почаще, а то мама каждый день по вам тоскует, — соглашается папа.

Из-за этого меня терзает совесть, что вот так их оставила и уехала в другую страну. Постоянно ставлю себя на их место, что и такая же участь может постичь меня, когда Сашка вырастет.

— Мам, пап, обещаю, мы теперь будем чаще приезжать, не только с выставкой, а просто погостить, — смотрю на родителей с печалью и обнимаю их крепко.

— Ладно, проходите, скоро обед, — мама приглашает нас внутрь дома.

Для Саши родители подготовили комнату, оформив ее в его любимых мультипликационных персонажей. Он остался в таком восторге, что радовался и восхищался даже кровати в образе синей “Феррари”.

За обедом мы, не умолкая разговариваем на различные темы — от папиного бизнеса, что процветает с каждым годом, до моего проживания в Германии, успехов в искусстве и о Сергее.

— А этот Сергей не обижает тебя? — интересуется папа с подозрением.

— Нет, ты что! Он очень добродушный и хороший человек. Иногда, мне кажется, что он свидетель Иеговы, до такой степени беззлобный мужчина, — дружно смеемся над моими словами.

— Это хорошо. Пусть у моей дочери все сложится намного лучше, чем... — резко замолкает папа, поняв, что начинает говорить лишнее.

Я опускаю взгляд на свою тарелку с блюдом, потому что мне становится не по себе, вспоминая увиденное несколько часов назад.

— Ладно уж, говори, как есть. Женьке уже все равно на него. У нее Сережа есть, — мама машет рукой на отца. Но папа непреклонен, смотрит осуждающе на маму, показывая ей, что не стоит. — Да, жалко мне его, Павел. Он так-то не плохой человек, да, отнёсся к Жене из вон плохо, но это виноваты вы с Константином, заставляя наших детей принудительному браку, — мама с осуждением причитает на отца.

Я укоризненно смотрю на маму, чтобы не начинала даже, но она продолжает: