Развод. Горькая правда - стр. 29
- Не переживайте, все наладится. Горевать или жить дальше – это ваш выбор. Давайте так... Через год, если всё будет плохо, я подарю вам эту картину.
Дёргаю плечом, сбрасывая её руку.
- Не надо. У меня, скорее всего, даже повесить её будет некуда.
- Будет куда, почему-то я в вас верю. Между прочим, она двадцать тысяч евро стоит.
Я удивленно присвистываю. Криво улыбнувшись уголком рта, пытаюсь пошутить.
- Я бы предпочла деньги вперёд.
- Ах бросьте, - Маргарита вновь снимает очки и смотрит на меня прищурившись. – Уверена, картина останется в галерее. Но с деньгами могу помочь.
- Я не возьму у вас ничего, – бурчу хмуро.
- Нет, вы меня не так поняли, – улыбается Рита. - Я помогу найти вам работу. Скажите, кто вы по профессии? У меня много знакомых, пристроим вас в хорошее место.
Я мрачнею:
- Я давно не работаю, с тех пор, как вышла замуж. Муж не позволял мне работать. Себе, зато, он позволял слишком много.
- Понятно. Жаль, что вы без опыта... – она снова нахлобучивает очки на нос и тарабанит пальцами по коленке. – Скажите, а что вы любите делать больше всего? Что у вас получается?
Смущенно откашливаюсь. Мне неловко признаваться в тайной мечте посторонней женщине. Но, что я теряю?
Тяжело вздохнув, поднимаю на нее взгляд:
- Когда-то я мечтала открыть кондитерскую. Я неплохо готовлю, особенно десерты.
17. 17. Оттолкнуться от дна
- Ну вот и отлично! С кондитерской я вам не помогу, но моей хорошей знакомой нужна помощница по хозяйству. И она большая сладкоежка.
Растерянно тереблю ремешок сумочки.
- Это прислуга, да?
- Смотря, как посмотреть, – твёрдо чеканит Маргарита и вновь кивает на картину. - Все мы кому-то служим. Неужели кормить пирожными мужа – это лучше, чем готовить для людей, которые за это платят. Чем это отличается от владелицы кондитерской?
- Да, наверное...
- Сейчас подождите... Вот недавно она мне визитку дала. - Маргарита роется в карманах своей широкой юбки. - Семья хорошая, обеспеченная. Женщина неплохая, но хозяйка из неё так себе. Да ей и некогда... О, вот же она! - В мою ладонь опускается бело-синий прямоугольник с узнаваемым логотипом крупной компании.
Я невольно охаю, взглянув на должность.
- Ничего себе!
- Не переживайте, она без понтов. Простая в общении, муж только... – уклончиво ведет глазами в сторону. - Да ладно, разберетесь. Позвоните, скажите, что от Риты.
Открываю сумочку и кладу визитку рядом с протоколом УЗИ. Два ценных листочка бумаги - пусть будут вместе.
- Спасибо, я ей позвоню.
- И не стесняйтесь принимать помощь и просить о ней, – дружески похлопывает Маргарита меня по руке. – Не тащите всё на себе в одиночку. Для этого и существует семья.
Я горько усмехаюсь, вспоминая полный скорби взгляд Нины, возведённый к небесам, и манерно прижатую к груди руку.
- Зря вы так, - Маргарита, как антенна, считывает мой скепсис. - Помогать тоже приятно, поверьте. Просто дайте людям шанс. – Приподнимается и протягивает мне ладонь, прощаясь. - Через год жду вас здесь. Посмотрим, выиграете картину или нет. Когда дно достигнуто, единственный путь – наверх. Пора отталкиваться, правда?
***
Оказывается, так важно, чтобы хоть один человек поверил в тебя, когда все дороги заходят в тупик и все иллюзии разрушены.
Мой телефонный разговор с потенциальной хозяйкой был коротким и ёмким. Узнав, что я от Риты она расслабилась, и выяснив, умею ли я готовить куриную печень и профитроли, пригласила приходить завтра в семь утра, наскоро продиктовав адрес.