Разведчики Зеленой страны - стр. 54
Легко кричать «вперед», но когда у тебя на плечах тяжелый груз и ты устал от трудного пути по горам, тогда не очень-то побежишь вперед. Ребята пробежали несколько шагов и пошли шагом, тяжело дыша.
– Ну вот, – сказал Егор, останавливаясь, – наконец и кабанов увидели. Это они взрыли землю клыками в этом яблоневом лесу.
Егор приложил свисток к губам – Барс возвратился.
– Эх, Бориса нет! – не без ехидства пожалел Ромка. – Тот бы не упустил кабанов.
– Разини мы, ворон ловим, – согласился Егор и долго не мог успокоиться, придумывая себе все новые и новые обидные прозвища.
Топс в этом ему охотно помогал.
Вскоре ребята вышли на большую полянку, поросшую пихтами. Из-под камня бил родник. Позади, далеко внизу, виднелось ущелье Чак, по которому они поднимались три дня. А кругом были покрытые лесом горы.
– Эх, стукнем топориками! – сказал Егор. – Мы нашли хорошее место для привала. Лучшего не найдешь.
Мальчики сбросили с удовольствием рюкзаки. Топс и Ромка начали бороться. Егор тоже бросился в свалку, но вдруг остановился: неведомый край, неведомые горы, а ведь он старший. Он припомнил все, что Сапегин говорил об ответственности старшего за жизнь и благополучие бойцов. Старший! Егор усмехнулся. Не так давно за ним самим присматривали в воинской части, а теперь – старший! Егор взял топор.
– А ну, ребята, кто из вас срубил и обстругал хоть одно дерево на своем веку? – крикнул он ребятам.
– Я рубил, и не одно, – сказал Ромка и передернул плечами.
– Это когда ты тигров стрелял? – И Егор лукаво прищурил один глаз.
Топс и Гномик засмеялись. Ромка досадливо махнул рукой и про себя решил: вперед не завираться.
Егор поднял руку, призывая ко вниманию, и сказал:
– Полковник Сапегин говорил: тот еще зеленый юнец, кто не посадил ни одного дерева на земле; тот еще зеленый юнец, кто в своей жизни не срубил ни одного большого дерева и ничего не построил.
– Я сажал, ей-богу, сажал, честное пионерское! – закричал Ромка. – Я желуди сажал, и из тех желудей в лесном питомнике на Северном Кавказе вырастали дубки. Потом сосновые шишки разделял на части, и из их семечек вырастали сосны. А ты, Егор, сажал?
– Я не посадил еще ни одного дерева, – сознался Егор, – но я еще посажу, и не одно. А большие деревья я рубил, и много: строил мосты и землянки вместе с саперами. А ты, Топс? А ты, Гномик?
Мальчики сознались, что еще не посадили ни одного дерева. Рубить и строить им тоже не приходилось.
– Сажать мы научимся и будем сажать в Пчелином городе на Ореховом холме, – сказал Егор, – а рубить и строить поучимся сейчас. А ну, Гномик, бери топор, сруби эту сухую пихточку на шалаш и обтеши ее.
Гномик взял топор и, волнуясь, последовал за Егором. Даже против небольшой пихты Гномик был такой маленький!
– Не робей! Держи топор крепче, чтобы не вырвался, и руби сверху вниз, вот здесь. Да не попади по ноге, стой вот так. А потом подрубишь с другой стороны, пониже, и пихта упадет на поляну.
Гномик поднял топор, размахнулся и изо всех сил всадил топор в дерево. Егор так «переживал» за него, что даже крякнул. Гномик высвободил топор, опять поднял над головой и опять рубанул. И сознание того, что вот он маленький, а может срубить такое большое дерево и построить из него шалаш, придавало силы мышцам и если и не делало удар точным, для чего требуется мастерство, то, во всяком случае, старательным, и это наполняло сердце гордостью от сознания своей силы.