Разведчик, штрафник, смертник. Солдат Великой Отечественной (издание второе, исправленное) - стр. 35
Возле неё палаточным лагерем расположились тысячи вооружённых людей. Судя по суете, царившей в селе, в нём находилась крупная военная часть. Скорее всего, полк советской пехоты.
Через сто с чем-то метров, бойцы натолкнулись на пулемётную точку, покрытую пыльной маскировочной сеткой. Защитного цвета «Максим» был наспех обложен небольшими мешками, набитыми рыхлой землей.
Стоящие на важном посту, стрелки остановили друзей по несчастью и приказали, сдать трёхлинейки и предъявить документы. Парни разоружились и доложили сержанту с малиновыми петлицами, кто они и откуда.
Тот выслушал усталых пришельцев, дал им солдата в сопровождение и отправил в посёлок. Там их разделили и увели Леонида неизвестно куда. Григория допросил молодой офицер.
Особист, быстро проверил «Красноармейскую книжку» бойца и, не найдя причин для его задержания, отправил в пехотную роту, которая находилась поблизости. Туда парень тоже отправился под надзором солдата с винтовкой.
Пожилой старшина равнодушно принял ещё одного новобранца. Он посмотрел на его обтрёпанное обмундирование и отвёл к интенданту. Дверь в маленький склад оказалась закрытой. Служивый поставил Григория рядом с пакгаузом и приказал:
– Придёт завскладом, скажи, что тебя прислал Сидорчук. Пусть он тебе даст какую-нибудь одежонку. У него ещё есть, что-то в запасе. Переоденешься и вернёшься ко мне. Скоро приготовят обед. Так что, ты не опаздывай, не то будешь голодным до вечера.
Григорий кивнул, подождал, пока старшина отойдёт, и привалился к облезлой саманной стене. Стоять он уже больше не мог. Парень сел возле крыльца прямо на землю и вытянул перед собой сильно гудящие ноги.
Утомлённые солнцем, глаза закрывались от невероятной усталости. Почти сутки назад он участвовал в кровавом бою с проклятыми немцами. Потом много часов проторчал в холодной воде мутного ерика. Без передышки, всю ночь он шагал по бескрайней степи. Затем, встретил танкиста и снова топал и топал по пыльным просёлкам центрального Крыма.
Кто-то со вздохом опустился рядом с Григорием. Парень с трудом разлепил слипающиеся от утомления веки и увидел перед собой Леонида. Он был удивительно хмурым, как зимний вечер. Недавний напарник не стал дожидаться вопроса и коротко всё объяснил:
– После того, как нас разделили, я добрался я до самого командира полка. Тот вызвал по телефону связистов, дал им команду проверить, где здесь ближайшая часть, в которой имеются танки, и послать меня к ним. Бойцы дозвонились до ближайшего города и передали мне трубку.
Какой-то молодой капитан меня внимательно выслушал, а потом сообщил: «К сожалению, в крымских частях РККА все бронемашины закончились. Пополнения парка автомобилей и танков в ближайшее время уже не предвидится. Поэтому вам придётся, пока оставаться в пехоте», – после чего дал отбой.
Я вернулся и доложил офицеру, что дежурит при штабе. Тот записал мои данные и направил сюда. А напоследок, он мне заявил: «Если возникнет нужда в вашей военной специальности, вас вызовут к нам в канцелярию».
Тут, на крыльцо с одышкой поднялся пожилой старшина. Он достал из кармана связку ключей и открыл хлипкую деревянную дверь. Парни с трудом поднялись на ноги и вошли в тёмное помещение тесного склада.
Одежда Григория выглядела просто ужасно. Хебешная ткань стояла, чуть ли не колом. Она долго мокла в воде мутного ерика, а после того, как просохла на солнце, украсилась плотными разводами соли. Сверху, всё покрывала серая пыль крымских дорог. Сапоги, надетые мокрыми на ноги, почти развалились от долгой ходьбы. С головного убора бесследно пропала красная звёздочка.