Разгром на востоке. Поражение фашистской Германии. 1944-1945 - стр. 8

Но ум Гитлера все еще был прикован к Антверпену. Он утверждал, что инициатива по-прежнему в его руках. Он категорически заявил, что информация Гудериана о силе русских была явным измышлением.

Гудериан возвратился в свой штаб с пустыми руками. В это время он получил известие, что Будапешт захвачен русскими. По прибытии он нашел другое ждущее его донесение: по приказу из штаб-квартиры фюрера танковый корпус Гилле, сохраненный в резерве позади фронта Вислы, послали в Венгрию, чтобы возвратить иностранную столицу. Это была завершающая ошибка: резервы, которые он так мучительно копил, передавались другому фронту.

Гудериан, сдерживая ярость и отчаяние, возвратился в штаб-квартиру фюрера в новогоднюю ночь. Но Гитлер, так же как и на Рождество, отрицал угрозу с востока. Он не хотел признать, что ненавидевший его противник – Сталин располагал такими огромными силами. Гитлер повторил свое частое утверждение, что все, что Сталин мог собрать, были «очищенные русские отбросы» и «отверженная шваль, собранная по пути». Он кричал, что Гелену со всеми его донесениями место в сумасшедшем доме. Гитлер не заметил возражения Гудериана, что ему, Гудериану, место, видимо, в том же сумасшедшем доме, так как он разделяет взгляды Гелена.

Еще раз Гудериан потребовал курляндскую дивизию. Он показал вычисления своих транспортных специалистов, доказывающих, что передача, включая тяжелое оборудование, была полностью возможна. Гитлер отказал.

Тогда Гудериан возобновил борьбу за силы, которые стали доступными на западе. Но Гитлер еще не верил в свой провал в Арденнах. Он заявил, что на востоке он все еще имел земли, чтобы их проиграть, – но не на западе. Никакие аргументы не помогали. Не было никаких запасов для востока.

После совещания, когда Гудериан, все еще дрожавший от ярости, завтракал, Гиммлер сказал ему:

– Вы действительно думаете, что русские будут атаковать? Это было бы самым большим блефом со времен Чингисхана!

Мысли генерала Гудериана были прерваны появлением генерала Гелена. Начальник разведки прибыл для заключительного доклада о готовящемся совещании у Гитлера.

Гелен начал:

– Я подготовил другое специальное донесение, основанное на последней информации, касающееся сил в секторе плацдарма в Баранове. Согласно моей информации, враг сосредоточил на фронте протяженностью восемьдесят километров пять армий пехоты, шесть танковых корпусов, два отдельных танковых корпуса и пять танковых бригад. В настоящее время соотношение сил складывается в пользу врага следующим образом: пехота – одиннадцать к одному; танки – семь к одному; артиллерия – двадцать к одному. В некоторых секторах артиллерия русских насчитывает триста восемьдесят орудий на километр. Мое свидетельство неопровержимо. Оно должно убедить даже фюрера: если чего-то не предпринять, мы получим катастрофу на плацдарме в Баранове.

Гудериан поднялся и зашагал по кабинету.

– Гелен, сегодня – наш последний шанс, – сказал он. – Если танковые дивизии с запада послать на восток не позже чем сегодня вечером, они смогут добраться туда вовремя… – Гудериан остановился. – Гелен, когда вы докладываете, держитесь спокойно, что бы ни случилось. Держитесь спокойно, даже если фюрер позволяет себе увлекаться и злоупотребляет Генеральным штабом или вами лично.