Разбуженная страсть - стр. 8
– Своего рода изгнание? – Наконец-то служанка привлекла ее внимание. Только безмозглый отец и такой же безмозглый сын могли счесть провинциальный Суссекс наказанием.
– Точно. – Несколько шпилек с мелодичным звоном упали на серебряный поднос справа от Марты. – Чтобы спрятать его от лондонских соблазнов в таком месте, где мало шансов на проказы. Отец и содержание его урезал, так что ему не удастся сбежать в Брайтон для развлечений.
Проказы… Развлечения… Она могла бы об этом догадаться.
– Жаль это слышать. – Марта поймала взгляд служанки в зеркале. – Однако ни к чему обсуждать и удостаивать вниманием человеческие ошибки. Будем надеяться, что пребывание в Суссексе пойдет ему на пользу.
Правда, это вряд ли произойдет, если мистер Мирквуд и дальше будет продолжать спать в церкви.
Шеридан взяла расческу и принялась за волосы хозяйки. Однако ее улыбка говорила о том, что она по-прежнему предавалась приятным мыслям о мистере Мирквуде и его проступках.
Вне всякого сомнения, за десять месяцев можно было бы обуздать любовь служанки к сплетням и привить ей правила приличия. Но вряд ли теперь стоило тратить время на сожаления. Возможно, ей, Марте, удастся использовать эту слабость девушки себе на пользу.
– Тебе что-нибудь известно о брате мистера Расселла, Джеймсе? – спросила она. – Старые слуги о нем упоминали?
– Мистер Джеймс Расселл?.. – Щека девушки чуть дернулась, но лицо оставалось бесстрастным. – А почему вы спрашиваете?
– Он унаследует Сетон-парк, и мне надо обсудить с ним кое-какие дела. – На этот раз Марта ощутила, как расческа на мгновение застыла в ее волосах, хотя лицо служанки ничего не выдавало. – Он ведь не появился на свадьбе и на похоронах мистера Расселла, поэтому приходится полагаться на впечатления других людей. – Три, четыре, пять секунд прошли в молчании. – Шеридан, ты что-нибудь о нем слышала?
– Ну… иногда старые слуги кое-что говорили. – Служанка на мгновение встретила ее взгляд в зеркале и тут же опустила глаза.
– Что именно? Прошу, будь со мной откровенна. – По спине Марты пробежал холодок. Отчего вдруг девушка, с такой готовностью обсуждавшая проступки мистера Мирквуда, вдруг замкнулась в себе?
Шеридан поджала губы и склонила голову. И теперь глядела на свои руки, продолжавшие водить расческой. Наконец она сказала:
– Говорят, в молодости он погубил репутацию двух служанок.
– Что? – По телу Марты пробежал озноб. – Кто это говорит?
– Миссис Кирни. Она была тогда второй служанкой. Говорит, ее спасло только ее лицо в оспинах. – Шеридан снова поджала губы и провела расческой по волосам хозяйки.
– Хочешь сказать, спасло от того, чтобы ее вовлекли в позорную связь? Или от чего-то худшего?
– Никто никого особенно не завлекал. – Слова падали, как огромные тяжелые градины, а Шеридан продолжала водить расческой. – Он входил ночью в их комнаты и говорил им, что они будут уволены, если кому-то проболтаются. А потом этих двух все равно выгнали из-за положения, в котором они оказались.
– И его ни разу не осудили? – Чуть слышный шепот как нельзя лучше подходил отражению женщины в зеркале – такой же бледной, как ее белая батистовая сорочка. Это был глупый вопрос. Таких людей никто не может привлечь к ответственности. Женщинам остается лишь молить о милосердии и сносить все последствия случившегося.