Рассветы Иторы - стр. 33

Впрочем, покуда Итора Всемилостивая проносила.

Сколько мы поднимались к указанному алрих месту, я всё вертел головой, пытаясь высмотреть хоть что-нибудь ещё, да напрасно. Кажется, если сюда и вели какие-то следы, то их давно и след простыл, простите за каламбур.

Когда до места оставалось с осьмую фарсака по прямой, Лхот’Ша всё так же, не оборачиваясь, сделал мне жест, мол, стреноживай. Дальше пошли вдвоём, и с каждым шагом старый алрих всё сильнее беспокоился, словно к чему-то принюхиваясь, и под конец двигался вперёд согнувшись чуть ли не вдвое и всё что-то высматривая впереди.

Вот и пришли.

Место как место, ничего выдающегося.

Небольшая вылизанная до стеклянного блеска седловина, по такой удобно пройти вдоль сопки – и схода можно не опасаться, и следы тут быстро заметает. А вот на стоянку я бы здесь задерживаться не стал, с одной стороны и видимость вокруг не слишком впечатляющая, с другой же – фарсаком правее остался неплохой карман, где и поддувать снизу не будет, и вообще как-то поукромнее.

С чего я вообще взял, что тут была чья-то стоянка?

Шли себе какие-то люди и шли. Или кто там, северный народ, которых за людей-то не примешь даже сослепу. И вдругорядь замешкались, побросали что попало да и дали себе дальше дёру, покуда целы.

Ну а иначе как посреди ледяной тундры вообще могли остаться какие-то заметные следы.

Или не смогли дать дёру.

Только теперь, выслушивая злобное шипение алрих, я увидел то, что следовало приметить давным-давно.

Пяток плотных с виду комков по кругу в снежном покрове. Кто это был, я покуда не понял, но то, что это были останки разумных существ, я не почувствовать не мог. Мать-Итора, смилуйся.

Мне казалось, я даже различал теперь привкус направленного из круга наружу обнажённого металла.

Да, так и есть. Пятеро были застигнуты здесь неполные три оборота Кзарры назад, они успели встать в оборонительный строй, судя по всему, не зная толком, откуда им грозит опасность, лошади или другие вьючные, если таковые у них были, сорвались с привязей и удрали, во всяком случае я их не чувствовал. А вот что я чувствовал, так это гибельный холод, который сквозил от этого места.

Лхот’Ша вновь злобно выругался по-харудски и почти что на карачках пополз к ближайшему сугробу.

Невольно оглянувшись на лошадей, чего-то далековато мы их оставили, я двинулся за шаманом, машинально поплотнее укутываясь в одеяло. В таким моменты я не трусил, как те, кто поумнее, и не ярился подобно остальным, более глупым представителям племени кочевенов, я начинал мёрзнуть. Не знаю, наверное бабушкино наследие.

Лхот’Ша между тем вознамерился всё-таки выпытать, что здесь произошло и кто были эти пятеро. Алрих пришлось почти по плечо засунуть руку под наст, прежде чем он сумел дотянуться. Похоже, здесь под снегом всё-таки есть заметная яма.

Извлечённый на свет указательный палец харуда был измазан чёрным.

Лхот’Ша понюхал его и махнул мне подходить ближе.

Ну палец как палец. Сломанная некогда третья фаланга, обкусанный ноготь. Измазан в саже.

Саже?!

– Лхот’Ша, мов-на те, отойди.

Алрих сощурился в ответ.

– Это зачем?

– Затем. Ты саван тишины какого размера можешь сплести?

– На эту стоянку хватит.

О, смотрите, догадливый, хоть и старый.

– Славно. Приступай. Придётся мне этих бедолаг потревожить.