Расколотая душа. Книга 1. Картина смерти - стр. 32
Для старшей дочери это был даже не нож в спину – Кира расценила решение матери как выстрел между глаз. Ведь та, от которой она всегда пряталась, вдруг оказалась катастрофически близко.
Кира возненавидела Женю ровно с того момента, когда узнала о беременности мамы; узнала о том, что внутри у Дины – ее будущий соперник.
Глава вторая
1
Спустившись на станцию «Площадь Восстания», Женя тут же угодила в водоворот жизни Северной столицы: вокруг громко переговаривались пассажиры, чем-то стучали рабочие, шумели дети. Санкт-Петербург, казалось, собрал под землей всех своих жителей.
Женя даже обрадовалась, что вчера и сегодня утром избежала часа пик в метро, – передвигаться на автобусах в такое время было спокойнее.
В подземке пахло резиной и мокрой одеждой. Из-за духоты волосы неприятно прилипали к лицу, и кожа тут же начинала чесаться.
Не зная, куда идти, Женя следовала за остальными людьми. Когда она спускалась на эскалаторе, старалась не смотреть вниз. Масштабы поражали.
«Вот тебе и город на болоте. Надо же было додуматься строить тут метро».
Пока Женя решала, в какую сторону ей ехать, подошел поезд. Она сверилась с табло и ахнула: он-то и был ей нужен. Бросившись к вагону, в последнюю секунду заметила, что фонарик на дверях уже загорелся красным.
– Девушка, осторожнее! – крикнул кто-то.
Но Женя уже ничего не слышала – она летела на всех парах. Когда металлические двери начали сходиться, ее нога оказалась в проеме. Задержав дыхание от страха, что сейчас вагон тронется, а ее нога останется зажатой, Женя попыталась ее вытащить. Но от резкого толчка навалилась на впереди стоящую женщину.
– Простите, пожалуйста, – сказала Женя в надежде, что женщина не разразится сейчас скандалом на весь вагон. В Камске такое случалось постоянно. Задел прохожего в общественном транспорте? Все, теперь готовься к словесной битве и оскорблениям.
Но та лишь коротко кивнула.
Женя перевела дыхание. Внутри все клокотало и горело. Ей вдруг почудилось, что ее высмеивает весь вагон!
«Зайти в вагон, когда машинист уже предупредил, что он закрывает двери? Глупость!»
Женя была уверена, что совершила что-то нелепое и безрассудное, – пассажиры перед ней зашли спокойно, а она ввалилась, запыхавшись, как последняя провинциалка.
«Какой позор! Как теперь смотреть в глаза людям?»
Аккуратно осмотревшись, Женя удивилась. Пассажиры занимались своими делами: читали книги, глядели в телефон, шуршали газетами, спали, общались между собой или просто смотрели в одну точку – будь то реклама, ботинки людей напротив или собственные руки. Ни одного осуждающего взгляда, ни одного смешка. Никому не было дела до нее, Жени, которая стыдливо озиралась по сторонам. Когда рядом освободилось место, она села и выдохнула.
«Никто не смеется надо мной», – подумала Женя, сглатывая подступивший к горлу ком. Безразличие петербуржцев разительно отличалось от чрезмерного любопытства жителей Камска! Время от времени Жене казалось, что сейчас ей напомнят о порядках питерского метро. Однако никто ничего не говорил. Мало того, уже на следующей станции мужчина лет пятидесяти – в идеально выглаженном костюме и с кейсом в руках – сделал то же, что и она три минуты назад: протиснулся в уже закрывающиеся двери вагона и с безмятежным выражением лица сел на свободное место.