Расколотая душа. Книга 1. Картина смерти - стр. 16
– Все в порядке. Я не привередливая, – улыбнулась Женя, чувствуя, что сильно стесняет родственников. – Но кофе пахнет просто восхитительно.
Она сказала это только для того, чтобы Кристина немного расслабилась. Жене казалось, что хрупкая и застенчивая кузина, так не похожая на свою мать, сжималась каждый раз, когда не получалось угодить другим. Жене было некомфортно в ее обществе. Кристина готова была извиняться по любому поводу. Еще в детстве она была тише воды, ниже травы. А повзрослев, и вовсе пыталась слиться с серым питерским небом.
– Тебя он тоже успокаивает? – засмеялась Кристина, разливая напиток из турки по маленьким чашечкам.
– Да. Я пью кофе так много, что он меня перестал бодрить и теперь усыпляет.
– То же самое.
Она поставила на стол чашки и раскрытую упаковку сахарного печенья, пододвинула второй табурет и села напротив. Женя, подперев подбородок, наблюдала, как в кофе пропадают пузырьки и жидкость становится ровной и гладкой, как озеро поутру.
– А теперь рассказывай про свое приключение. Для чего приехала в Питер?
Голос Кристины вывел Женю из задумчивости. Она устало вздохнула и внимательно посмотрела на кузину.
– Если честно, сама не знаю.
– Ну ла-а-адно, быть такого не может. Цель все-таки есть, не скрывай.
– Только если две. Первая – попытаться возобновить отношения с сестрой. Вторая – отдохнуть. Хочу погулять по Академии художеств, заглянуть в Эрмитаж и посмотреть на картины Ван Гога.
Женя души не чаяла в этом художнике. Ее трогало в нем все: его мысли, которые она черпала из опубликованных писем, его внутренняя сила и, в конце концов, творчество. Яркое, эмоциональное, будоражащее сознание. Она вдохновлялась его борьбой: с самим собой и с обществом. В минуты отчаяния ей на помощь приходил именно нидерландский художник, живший в девятнадцатом веке, а не мама или сестра. Когда к горлу подкатывала истерика из-за того, что ее работы не популярны, Женя сразу начинала думать о жизни Ван Гога.
«Его тоже не понимали, однако позже все изменилось. Да и это ли важно? Рисуя, он получал удовольствие. Он наслаждался искусством. Вот и я делаю то же самое. Неважно, что меня не понимают. Главное – я живу так, как хочу, и рисую то, что хочу. Общество не в силах меня сломить», – считала Женя.
– А третья причина твоего приезда? Ну же, вижу – недоговариваешь. Ты не просто так тащила сюда картину из Камска. – Кристина кивнула в сторону коридора, где остался холст.
– Да, ты права, – смущенно ответила Женя. – Я получила место на выставке молодых художников. Ее как раз организовывает Академия. Прошла электронный отбор.
– Это очень круто! Поздравляю! А поступать ты сюда не планируешь? Просто странно все это – твоя душа здесь, в Академии, а физически ты за тысячи километров.
– М-м-м…
Женя склонила голову и начала рассматривать стол. Ей не хотелось говорить, что она уже пыталась поступить, но в тот раз не вышло. И что теперь ей выпал второй шанс – Академия готова была принять в вуз лучшего художника выставки по мнению преподавателей и посетителей. Будущее Жени – учеба на бюджете или очередной провал – зависело от голосования, поэтому она намеренно не раскрывала всех деталей.
«Если я расскажу, а мне откажут… Нет, я не вынесу еще одного позора», – думала она.
– У тебя хорошие картины, – прервав короткое молчание, заявила Кристина. Женя подняла на нее потерянный взгляд. – И я говорю это не для того, чтобы тебя успокоить. Я искренне. То же говорят и другие люди.