Ранние пьесы - стр. 14
ФЕРРЕР
О!
МАЛЬДОНАДО
Какая отчаянная дерзость!
КОЛУМБ
Теперь мне уже не так мучителен упрек в том, что я не справился со своей задачей, что наука меня отвергла. Да, я заранее согласился подчиниться суду ученых. Но только по одной причине: я их не знал. Удивление среди слушателей.
Каждый раз, когда эти господа давали мне понять, что я всего лишь неуклюжий иностранец, я вспоминал об одном обстоятельстве, о котором я обычно легко забываю, – о том, что мой отец был ткачом. А ткач – это такой человек, который лучшие годы жизни тратит на то, чтобы чесать шерсть, мыть шерсть, сучить шерсть, проверять сукно на прочность. Такой человек, мельком взглянув на сюртук, сразу увидит, пошла ли на него шерсть с лопатки, или всего лишь с хвоста или ног. Такой человек умеет различать короткие и длинные нити, или мериносовые – они хоть и короткие, но благородного качества.
ЭРНАНДО
Ах, ах! Ткач!
КОЛУМБ
И вот, стремясь сейчас расчесать нити моих мыслей, я многое себе уяснил. Мне ясно, откуда явилось почтение к испанским университетам. Я их не знал. Мне ясно, почему я оказался намного умнее, чем все эти люди. Мой отец учил меня, что честность ничего не стоит без смелости, а смелость ничего не стоит без честности. Он посеял в моей душе мощное чувство нового, и оно вызывается не высокомерием, но необходимостью. Он внушил мне бесконечное доверие к разуму, а под разумом я понимаю то, о чем говорил недавно. Это математика, соединенная с волей к постижению мира. Я понял из речи дона Ронко, что он не любит разума. Но я говорю: то, что разумно, достойно любви. Изабелла зевает. Вся свита тоже зевает. Дон Ронко поставил вопрос, должна ли земля быть круглой? Мое мнение: она должна быть круглой. Изабелла зевает. Вся свита тоже зевает. Ваше величество, я прошу вашего соизволения на смелое и справедливое дело. Будьте же хотя бы проницательной.
ЭРНАНДО
Отклонена. Ваша просьба уже отклонена.
ПАТИЛЬЯС
В самом деле. Отклонена. Прошу зачитать отзыв, господа.
ЭРНАНДО наконец-то разворачивает свой свиток для всеобщего обозрения
«Отзыв о Христофоре Колумбе из Генуи, данный тремя докторами университета в Саламанке. Февраль тысяча четыреста девяносто второго года. Христофор Колумб был испытан и выслушан. Он представил комиссии множество предположений под видом мудрости. Именем мудрости комиссия заявляет: Христофор Колумб пришел в противоречие со всей существовавшей до сих пор ученостью, поэтому он не мудр. Колумб в дурном настроении уходит. Спустя некоторое время слушатели, потеряв всякий интерес, покидают трибуну. Христофор Колумб собирается и впредь неосмотрительно распространять свои знания, следовательно, он не мудр. Он известен как грубый возмутитель спокойствия, и я осмелюсь добавить экспромтом, как ткач. Судя по этому делу, он прожектер и пустой фантазер. Он безответствен и думает сердцем. В его предложениях нет никакого смысла. Его предложения должны быть отклонены по соображениям учености, духовной нравственности и разума. Подписали: Доктор Эрнандо де Талавера. Доктор Амброзио Мальдонадо. Доктор Висенте Феррер».
Действие четвертое
Королевский дворец в Санта-Фе. Покои Изабеллы. Изабелла Кастильская, Фердинанд Арагонский, Сант-Анхель, Колумб.
ИЗАБЕЛЛА
Вот господин Колумб, Арагон. Барон требует, чтобы мы его выслушали, – значит, нам ничего больше не остается, как его выслушать. Он, конечно, мечтатель и прожектер, и, на мой взгляд, его место у позорного столба. Но вы знаете, что я ничего без вас не решаю.