Радости и горести Александра III - стр. 3

Николай отвечал Александру искренней любовью, защищал его перед всеми: «Вы моего брата Александра не знаете: у него сердце и характер вполне заменяют и даже выше всех других способностей, которые человеку могут быть привиты12. <…> В нас всех есть что-то лисье, Александр один вполне правилен душой13».

Третий сын императора, Владимир, по-домашнему Боба, на два года младше Александра и на четыре – Николая, отличался большой живостью и честолюбием. Робкого и неуклюжего Александра он дразнил то мопсом, то бычком, то бульдожкой. А Николаю страшно завидовал. «Владимир рано стал задумываться о том, что стоит третьим в ряду наследников престола, и это его, с одной стороны, глубоко удручало, а с другой – вселяло определенные надежды. Недаром в детстве, поссорившись со старшим братом, он кричал, что, если тот умрет, императором станет он, Боба. Конечно, это была детская глупость, но из нее впоследствии выросло мировоззрение»14.

Александр II с детьми (1861). Слева направо: Николай, Владимир (стоит), Александр, Алексей (стоит), Сергей, Мария. Фотография из личной коллекции автора. Оригинал хранится в Генеральном архиве г. Карлсруэ, Германия

Александр II с супругой Марией Александровной

Цесаревич Николай Александрович

Великий князь Александр с любимым мопсом

Великий князь Владимир Александрович

Великий князь Александр и цесаревич Николай

В 1865 году во время путешествия по Европе цесаревич Николай заболел. Диагноз оказался страшный – туберкулезный менингит: воспаление спинного мозга под воздействием туберкулезных палочек. Предполагают, что тяжкая и неожиданная в столь юном возрасте болезнь стала последствием падения с лошади: за несколько лет до этого Николай Александрович упросил родителей купить ему английское седло нового фасона, решил его испытать и упал с коня15.

Вся семья экстренно выехала в Ниццу. Близкие едва успели попрощаться с Николаем. Он скончался 12 апреля.

Александр сквозь слезы слушал манифест отца о назначении его цесаревичем: «Приехать Великим князем, а уехать наследником тяжело, и в особенности лишившись самой моей верной опоры, лучшего друга и любимейшего брата, – писал Александр своему другу Владимиру Мещерскому. – Я одно только знаю, что я ничего не знаю и ничего не понимаю. И тяжело, и жутко, а от судьбы не уйдешь. Прожил я себе до 20 спокойным и беззаботным, и вдруг сваливается на плечи такая ноша»16.

20 июля 1866 года в Зимнем дворце состоялась присяга нового цесаревича. Александр записал в дневнике: «Страшно было выходить посреди церкви, чтобы читать присягу. Я ничего не видел и ничего не слышал; прочел, кажется, недурно, хотя и немного скоро»17.

Учителя новоявленного цесаревича пришли в ужас, узнав, что их ученик получит русский престол.

Профессор экономики и философии Александр Иванович Чивилёв: «Как жаль, что Государь не убедил его отказаться от своих прав. Я не могу примириться с мыслью, что он будет править Россией».

Историк и литератор Евгений Михайлович Феоктистов: «Нельзя отрицать, что в интеллектуальном отношении Государь Александр Александрович представлял собой весьма незначительную величину – плоть уж чересчур преобладала в нем над духом».

Генерал-адъютант Борис Алексеевич Перовский: «Когда дело доходит до ответа и Александру Александровичу надо говорить, в особенности же когда дело касается понятий несколько отвлеченных, в таком случае он впадает в крайнее затруднение, мешается и не находит или не решается находить выражений для объяснения самой простой мысли. Все это происходит от непривычки вести и поддерживать серьезный разговор».