Пути Волхвов - стр. 3

Энгле понимает, что через пару мгновений чудесная встреча закончится, и брякает первое, что приходит в голову:

– Я думал, ты ростом повыше.

Господин Дорог хмыкает себе под нос. Снова грозит пальцем и широко ухмыляется.

– Представь, если б я был ростом с двух мужчин. И косая сажень в плечах. Ты бы окоченел со страху, не так ли?

Энгле не успевает ни ответить, ни толком покраснеть. Господин Дорог исчезает, просто растаяв в воздухе, как дым из печной трубы. На земле остаются несколько светлячков. Насекомые взлетают и садятся Энгле на плечи. Этого как раз хватает, чтобы осветить тропку, ведущую домой.

В своей жизни я больше всего ненавижу три вещи: голод, болезнь и погони. И именно от погони мы с Рудо пытались уйти.

Я прижимался всем телом к широкой мохнатой спине моего верного монфа, пригибал голову, чтобы колючие ветви не хлестали по лицу. Боли я не боюсь, да только без глаз остаться было бы худо.

Лапы пса бесшумно касались лесной земли, он нёсся с такой резвостью, какую трудно предугадать, глядя на его лохматое грузное тело. Я не оглядывался, но слышал, как по пятам мчится какое-то лихо, ломая ветки и тяжело, надсадно дыша.

Я точно знал, что это не люди. Человек не посмеет свернуть с Тракта, а если кто и наберётся смелости, то не станет нестись сквозь Великолесье сломя голову, без уважения и опаски. И тем более не попытается напасть на княжьего гонца – сокола.

Нечистецы тоже не нападают на нас. Тем более на меня – Кречета, сокола Холмолесского княжества. Со здешними лесовыми у меня давно если не приятельские, то хотя бы ровные отношения, вредить друг другу мы точно не станем. Я не мог понять, от кого мы пытаемся уйти, и из-за этого делалось тревожно. Не страшно – страха я давно не помнил. Но неспокойно и смутно на сердце.

Чёрная фигура с нечеловеческой ловкостью проскочила между елями справа от нас и жутко заверещала. Рудо рыкнул и дёрнулся в сторону, но я хлопнул его по шее, заставляя бежать вперёд. Пёс послушался, как и всегда, но я видел, как подрагивают маленькие, плотно прижатые к голове уши. Рудо тоже слыл бесстрашным – безголовым, как сказали бы многие, но близость непонятных тварей пугала даже моего верного пса.

Сунул руку за пазуху и вынул пару железных звёздочек с остро заточенными лучами-гранями – грозное оружие в руках опытного бойца, пусть и выглядят они несерьёзно. Метнул не глядя куда-то в темень и по визгу понял: попал.

– Угощайтесь, твари, – усмехнулся и спрятал лицо в густую пёсью шерсть, спасаясь от ощерившихся сплетений куманики, которые встали на пути.

Рудо легко оттолкнулся мощными задними лапами и перемахнул через заросли, словно взлетел. Я одобрительно похлопал его по крутому боку и поспешил снова покрепче ухватиться обеими руками за шею.

Ни один конь не продрался бы сквозь Великолесские чащи. Ни один человек не выбрался бы отсюда таким, каким был раньше. И я был счастлив, безмерно счастлив, что вместо тонконогого коня у меня есть Рудо – огромный, с медведя, косматый и клыкастый монф, непременно нагоняющий страху на всех, кто видит его впервые.

Отовсюду разом послышалось свистящее шипение, и стало ясно, что нас окружили с трёх сторон. Как же, будь они прокляты, избавиться от преследователей? В горле пекло от злости – загоняют в угол, дряни, чтоб им под землю провалиться. Я бы предпочёл сразиться с ними лицом к лицу, пусть даже их было штук девять, не меньше, да только перед началом боя неплохо бы определить, что за противник перед тобой. Твари будто дразнили нас, то мелькая прямо перед носом Рудо, то отбегая в сторону и даже перескакивая на нижние ветви елей. Внезапно осознал: без меня пёс мог бы бежать втрое быстрее. Так дело не пойдёт.