Пути Миритов. Недобрые всходы - стр. 15
Даже внешне мальчики не походили друг на друга: Нио удался невысоким и коренастым, а Ли – тонким в кости и в последние полгода сильно пошел в рост, обещая перегнать старшего товарища. У Нио было приятное, но грубовато очерченное округлое лицо, низкий лоб, выступающие скулы и полнокровный пунцовый рот с пухлыми губами. Ли отличался тонкостью черт и не совсем здоровой бледностью, а изящный овал лица придавал ему сходство с девочкой. Мальчики были схожи только мастью: оба кареглазые, с волнистыми каштановыми волосами, матово-смуглые, точно выточенные из одного куска дерева.
Когда их начали обучать, оба мальчика проявили недюжинные способности, но каждый в различных занятиях: из Нио получился неплохой стрелок и фехтовальщик, но рисовал он скверно, поэзию не жаловал, а музыкального слуха был лишен начисто. Ли же не преуспел в том, что требовало телесной силы, но зато выучился отлично чертить карты, музицировать и слагать стихи. Стратегия оказалась сильным местом Нио, а в искусстве врачевания – разумеется, теоретическом – преуспел Ли. Способности к математике обнаружили в себе оба, но старший мальчик был практичнее, и никто не удивился, когда Нио по достижении тринадцати лет стал статским порученцем – или, как говорили на Востоке, слугой-учеником – казначея.
Когда они расставались, Ли немного всплакнул, кажется, последний раз в жизни, а Нио только нахмурился и угрюмо распрощался с другом, нарочито соблюдая все необходимые церемонии.
За два года Ли редко вспоминал о Нио и теперь не знал хорошенько, как с ним разговаривать. Нио, впрочем, выручил его и заговорил сам.
– Говорят, друг Ли, ты едешь в столицу? – без обиняков спросил он.
– Еду, друг Нио, – ответил он. – Точнее, меня везут.
– Тогда счастливого пути. Смотри, друг Ли, не подерись там ни с кем, – хохотнул Нио.
Ли улыбнулся и вздохнул.
– Ты ведь знаешь, я не люблю драться, да и не умею. Это ты у нас…
– Я? Да я кроток, как дух мертворожденного младенца! Помнишь, как в детстве я никогда тебя не обижал.
– Потому что я был сильнее, – Ли заведомо солгал. Он знал, что Нио легко попадается на такие слова и сейчас покажет какой-то из своих детских трюков, а ему почему-то очень хотелось увидеть их перед отъездом.
– Это ты-то сильнее? Смотри и учись, – нахмурившись для виду, Нио ловко спустился по стволу дерева, ухватился обеими руками за ветку и стал раскачиваться туда-сюда, как маятник. Ли посторонился и стал наблюдать за приятелем. Тот качнулся раз, другой, третий – и вдруг бесславно упал прямо на щебень садовой дорожки.
– Не такой уж ты и сильный, – заметил Ли, отступая в сторону.
– Это я просто недоспал, вот руки и пеньковые, – хмуро ответил Нио, вставая и отряхивая свой халат. – Я зачем пришел-то? Слушай меня, друг, слушай меня, судьба! – торжественно заговорил он, опускаясь на колени, упираясь руками в землю и только не склоняя голову. – Пусть будет гладка твоя дорога, пусть легким покажется путь, пусть отрадным будет возвращение, пусть минуют все беды.
– Беды! Беды! Беды! – закричала сорока из листвы.
Ли вздрогнул и посмотрел вверх. Нио вскочил и снова засмеялся:
– Какой же ты суеверный, друг Ли. Ну, доброй тебе дороги, а я побегу, иначе господин казначей надерет мне уши. Хотя… – Нио остановился и призадумался, – я ему и раньше не спускал, а теперь тем более.