Путевой дневник - стр. 11

В этом разделе мы попытаемся «распаковать» глубинные слои путевого дневника Эйнштейна с помощью самого текста и окружающих его исторических источников.

Особое внимание мы уделим эйнштейновскому восприятию национальных и этнических групп, с которыми он встретился во время своего путешествия, и месту, которое занимают его комментарии в контексте исторических и культурологических исследований об образе Востока и всего «восточного» для западноевропейца. Мы проанализируем ситуацию того времени в каждой стране, где побывал Эйнштейн. Также будут исследованы собственные национальные предубеждения Эйнштейна до путешествия и спектр представлений, характерных для его восприятия новых земель. Мы проследим, как он выражал эти предубеждения по ходу путешествия и менялись ли они в результате новых знакомств и встреч. Также мы обратим внимание на то, насколько эта поездка изменила его представления о самом себе – как о еврее, немце и европейце. Как сильно переменились его идеи о своем «я» и о личности другого? Как он понимал словосочетание «национальный характер»? Сравнение взглядов Эйнштейна с современными ему ориенталистскими, колониалистскими и расистскими идеями также является частью этого исследования.

Кроме того, важно понять, какое влияние оказали сами путешествия Эйнштейна на страны, которые он посетил. Что происходило в организациях и общинах в ходе и в результате его визитов? Как на его приезд реагировала пресса? Как массовые встречи с Эйнштейном формировали его образ для публики? На какие дипломатические и политические вопросы влияли его появления? Как он повлиял на разнообразные научные сообщества и какова была их восприимчивость к теории относительности? Какова была роль Эйнштейна как распространителя научного знания?

Наконец, мы рассмотрим влияние этой поездки лично на Эйнштейна, приняв во внимание характер путешествия, способ передвижения и личные впечатления от поездки. Мы увидим, какие общие заключения можно сделать о личных убеждениях, индивидуальных предрассудках и идеологических концепциях ученого.

Первой областью, которую Эйнштейн посетил на пути в Восточную Азию, был Левант. Весьма вероятно, что до поездки его ассоциации с понятием «левантийский» не были положительными. В октябре 1919 года пражский сионист Хуго Бергман, который был в Сионистской организации секретарем Комитета по устройству университета, выразил беспокойство по поводу академических стандартов будущего Еврейского университета: «Мы не хотим получить подделку или приумножить число существующих в левантийском болоте университетов. Мы хотим создать хорошую высшую школу, которая несмотря на ограниченные ресурсы будет полностью отвечать всем стандартам»^>70. Тогда же Бергман написал статью, где выразился еще напористей: «Чего нам надлежит избегать, так это создания университета с низким niveau, левантийского университета, который ничего не привнесет в нашу богатую культуру и который ни один еврей не признает своим университетом»^>71. Требуя высоких академических стандартов для Еврейского университета, Бергман явно доказывал то, что доказывать не требовалось. За пару недель до его статьи Эйнштейн так высказался об образовательных стандартах в письме к своему приятелю-физику Паулю Эпштейну: «Наша задача – проследить, чтобы этот университет был на одном уровне с лучшими подобными учреждениями в Европе. В чем там нет недостатка, так это в блестящих умах»