Путешествие от себя – к себе, в радиусе от центра Вселенной - стр. 43
Но все решается быстро – мест для ночевки, оказывается, фактически нет, и выход только один – Амбар. Это, пожалуй, самая экзотическая гостиница, в которой мы когда-либо жили. Как будто мы остановились на ночь у богатого якутского купца. Зина замечает, что у ее дедушки в якутской деревне был такой же амбар.
Мы поселяемся на чердаке здания. В нем низкие потолки, металлические кровати, стоят мешки (в которых якобы хранится зерно и мука, а на самом деле это муляж), стоят старые тумбочки, поржавевшие старые весы с гирями. А вместо стола укреплена старая дверь, торчит металлическая ручка. Вот бы не поставить на эту ручку случайно стакан с чаем!
Приходит официант Семен и излагает:
– Кофе черный называется черным потому, что раньше белые люди кричали своим африканским рабам: «Эй, принеси-ка мне кофе, черный!» А без запятой получается «кофе черный». Так у напитка появилось название.
Первую информацию о пище мы получили, но она – из другого путешествия и из другого мира, а нам –то хочется поговорить на северные темы, и поэтому мы спрашиваем:
– А что у вас есть типично северное, якутское?
– О-о, да полно всего: экологически чистая оленина, строганина, салат «Индигирка» из чира, салат «Юкагирка» из чира и красной рыбы, телятина, медвежья нога, конфеты из брусники и вот – рододендрон! Это наша гордость! Рододендрон – вечно зеленое растение, мы выращиваем его здесь сами. И сами настаиваем чаи…
Немного закусив, мы решаем выйти на улицу, чтобы изучить природу, окрестности. На выходе я стукаюсь головой о косяк – больно и глухо. Меня удивляет тупо-глухой звук удара – со всей силы, фактически с разбегу о плотный косяк. Я думала, моя голова, полная красивых мыслей, должна «звучать» более звонко. Мои спутники подсмеиваются надо мной.
Зато я полностью «проникаюсь этнографией» (посредством удара) и делаю независимое открытие: в таких амбарах не жили европейцы, эти здания были слишком низки для них.
Все вместе мы отправляемся в маленькое «поселение» – это реконструкция старого Якутска. В этом «поселении» стоит амбар, такой же, как «наш», дом купца Мигалкина, перенесенный из центра Якутска (в нем, к слову говоря, было обнаружено «золото Маккены»!) и еще один купеческий дом. Пока все. «Поселение» еще строится.
Пока мы гуляем по «поселению», мы разрушаем один стереотип. Здесь нет никаких скопческих зданий, нет «большого дома скопца». Известный проповедник скифства, ученый Петр Зарифуллин, когда приехал в наш город, был принят местной богемой во главе с «тойоном любви», министром культуры РС (Я) А.С. Борисовым в Чочур Муране.
Чочур Муран поразил воображение Зарифуллина, поразил его и размах приема (каждому гостю дарили по алмазу – ?) и московский гость решил придать экзотичности званому ужину, назвав Чочур Муран «Скопческим Дворцом». А, может быть, это присочинил кто-нибудь из участников богемной супер-тусовки?!
Если хотите увидеть настоящее скопческое поселение, отправляйтесь в наслег Бетюнцы, что расположен на левом берегу реки Лены в долине Энсиэли, в Намском улусе. Здесь когда-то, в деревушке Бютяй-Юрдя проживал один из мощных родов саха, который поклонялся серебряному волку. Это был воинственный и при этом гостеприимный род – так, по крайней мере, гласит легенда. Это же отражается на гербе Бетюнцев: серебряный волк в центре – сила, два золотых сэргэ и два чорона по бокам лазоревого поля – гостеприимство. 148 лет тому назад в этих местах поселились скопцы, создав Хатын-Арынское скопческое поселение из 30 домов. Это были люди из секты – с одинаковыми прическами, одинаковыми лицами (что мужчины, что женщины), с пищащими голосами и без сексуальных проблем, то есть кастрированные. Прибыли они в эти края не по своей воле, скопцов сослали. Но были эти люди на удивление трудолюбивы и страдальчески беззащитны, поэтому «племя серебряного волка» приняло их с миром и никогда не обижало.