Путь Светлячка - стр. 25
– Откровенно говоря, – придавая голосу нарочито пренебрежительный тон, но явно рисуясь, проговорил он, – я думаю, что Света нам подходит на сто процентов. А вот Саша нет.
– Почему это? – вспыхнула тётя Люба. Светка тоже вспыхнула – правда, по другой причине: от радости, неожиданности и смущения. Неужели её правда возьмут сниматься?!
– Ну, только это сугубо между нами, вы понимаете… – Иван продолжал рисоваться, используя взрослые словечки и выражения. – Камера Сашу не любит, уж извините, так что – как киноактриса она абсолютно бесперспективна. Оператор сказал, что у неё лицо плоское, совершенно невыразительное. Несмотря на то, что по жизни она очень даже симпатичная, – постарался он напоследок подсластить пилюлю. Шурик, несмотря на безжалостный уничижительный приговор, невольно зарделась от удовольствия. Удивительно, с какой лёгкостью Иван это произнёс! Да все их знакомые мальчишки-ровесники предпочли бы скорее откусить себе язык, чем так откровенно признать кого-нибудь из девчонок симпатичной.
Тётя Люба даже не пыталась скрыть охватившего её отчаяния, смешанного с горечью разочарования и рухнувших надежд. «Мальчишка… сопляк! – думала она со злостью. – Разболтался тут! Да что он может понимать в этих делах? Там что-то подслушал, тут где-то ухватил…» Нет, это определённо какая-то ошибка. Никто не мог так сказать про Александру. Она не просто симпатичная – она писаная красавица, куда там прощелыге Светке!
Едва сдерживаясь, чтобы не сорвать злость на подруге дочери, тётя Люба ровным голосом попрощалась с Иваном и велела девочкам следовать за ней.
В этот момент к проходной лихо подкатили новенькие «Жигули». С водительской стороны выскочил молодой мужчина и, обежав машину спереди, любезно распахнул дверцу перед пассажиром. Точнее, пассажиркой. Тётя Люба невольно ахнула, моментально узнав обоих: это были известные киноактёры Мирон Андреев и Раиса Голубкова.
Андреев с удовольствием поздоровался с Иваном и даже пожал ему руку. Все его движения были какими-то стремительными, лёгкими и невероятно пластичными. Обаяние хлестало из него во все стороны настоящим фонтаном. Мальчишка же принял знак внимания популярного артиста как должное. Мало того – он ещё панибратски поздравил пару с недавним бракосочетанием.
Андреев скользнул по остальной компании мимолётным взглядом, понял, что они незнакомы, вежливо улыбнулся и тут же потерял к ним интерес. А вот Голубкова была истинной женщиной – от внимания тёти Любы не укрылось, с каким жадным любопытством артистка рассматривала её нарядную шёлковую кофточку и новые туфли. И этот – даже чуточку завистливый – взгляд прелестной кинодивы стал для тёти Любы капелькой целительного бальзама, который чуть-чуть облегчил муки после столь позорного провала её дочери на кинопробах.
В качестве утешения для Шурика (и, должно быть, в отместку Светке) тётя Люба вновь повела их в «Детский мир» перед отъездом и купила дочери самую дорогую, самую красивую куклу из всех имеющихся – Золушку в чудесном бальном платье розового цвета и серебряных туфельках.
Шурик любовалась куклой всю дорогу в электричке. Глядя на её сияющее лицо, тётя Люба старательно давила в себе ростки чернющей зависти, граничащей с ненавистью, по отношению к Светке. Девчонка дура, что с неё возьмёшь… Не она виновата в неудаче Шурика, а идиот оператор и не менее тупой режиссёр. Они сами не знают, что потеряли, отказав её дочери!