Пуля с Кавказа - стр. 12
Выйдя от Баранова, приятели разошлись. Подполковник пошёл представляться старшему воинскому начальнику. В Нижнем Новгороде квартировала 1-я бригада 3-й стрелковой дивизии. К её командующему, генерал-майору Коноплянскому, барон и отправился. А Лыков поспешил на своё прежнее место службы, в городское управление полиции.
Полицмейстер Каргер встретил бывшего подчинённого радостными восклицаниями:
– Лёша! Экий ты сделался молодец!
Старик выбежал из-за необъятного стола, обнял Алексея и прижал к себе. Затем отступил на шаг, осмотрел внимательно иконостас на груди:
– Уже и шейный орден заимел! Коллежский асессор!
– Что ордена, Николай Густавович! Вот у меня два сына родились, так это событие! Одного Павлом назвали, понятно, в честь кого; второго Николаем. Восьмой месяц пошёл. Мордарии – во! Лихие должны быть ребята.
– Ещё бы! Папаша у них герой. Ну, садись, расскажи, как служба идёт. Я слышал, ты у самого государя на примете?
– Не то, чтобы на примете, но Станислава на шею он мне сам вручил. И камер-юнкерские орлы[14]. А Павлу Афанасьевичу – камергерский ключ. Мы вдвоём были удостоены личной аудиенции. Силищи у его величества, почти, как у меня! Так руку сжал, что чуть пальцы не сломал!
– Ха! Тебе сломаешь… А как с новым начальником? Разное о Дурново говорят…
– Ну, дело-то он знает. Дурново исправлял должность с ноября прошлого года, так что, мы уже притёрлись. Служить можно.
– Ещё говорят, что ты сделался богач…
– Заповедное имение Варвары Александровны даёт такой доход, что о жаловании я могу уже не думать. Да и сам кой-чего в Забайкалье заработал… Помните, я вам на свадьбе рассказывал? Так что, копейки больше не считаем.
– Молодец, Алексей, – кивнул Каргер. – Материальная независимость в России важнее чина или ордена. Я вот генерал-майор, а концы с концами едва свожу. Тут ещё этот случай…
Год назад в заречной слободе Кунавино, ни с того, ни с сего, разыгрался кровавый еврейский погром. Какая-то дурная баба бросила свою полуторагодовалую дочь посреди улицы в грязи. Две еврейские девочки, семи и десяти лет от роду, увидев это, взяли ребёнка на руки и пошли искать мамашу. Но она вскоре подоспела сама и подняла крик, что «жиды украли младенца». И этой глупой истории оказалось достаточно для того, чтобы полупьяная толпа принялась громить еврейские лавки и квартиры… Беззаконие продолжалось до утра. Каргер во главе небольшого отряда полицейских и пожарных пытался предотвратить кровопролитие, но не очень преуспел – силы были не равны. Шестидесятидвухлетний генерал лично схватил троих погромщиков, получив от толпы контузию в грудь. Итогом болтовни недалёкой бабы стали девять убитых евреев.
– Веришь, Лёша – чуть со службы не турнули. Восемнадцать лет полицмейстером, никогда ни одного замечания, и из-за какой-то дуры… Ну, ладно; это я по стариковски. Обидно. Давай, рассказывай теперь, по какому делу ты здесь?
Лыков выложил записку губернатора.
– Так… Быстроходное судно. Осетров на Каспии бить собрался? хи-хи…
– Секретная командировка в Дагестан, – лаконично ответил коллежский асессор.
Николай Густавович немедленно вызвал начальника речной полиции капитана второго ранга Жеребко-Ротмистренко. Тот доложил, что буксирный пароход «Боярышня» может отплыть через восемь часов. Условились, где судно будет их дожидаться, и Лыков ушёл гулять по родному городу. Он не спеша фланировал тихими после столицы улочками, то и дело вспоминая свои старые расследования. Вот губернская гимназия, в которой убили единокровного брата Вареньки Михаила Обыденнова. А здесь хлысты в 79-м собрались уже душить Благово, да Алексей вовремя подоспел… Особняк Бурмистрова, в котором жена с любовником отравили несчастного хозяина… Казарма на Грузинской, где сормовский мазурик зарезал часового… Теперь другие сыщики ловят в Нижнем Новгороде других бандитов.