Пуля для штрафника - стр. 14
– Вполне могло быть, – согласился Андрей.
– Вот и я говорю, – с жаром подхватил Нелядов. – Ишь какая штуковина! Выходит, как ни крути, итог моей жизни один.
– Ты погоди итоги-то подводить! – оборвал его Андрей. – На войне, сам знаешь, всяко бывает. А вообще… Разница-то большая, Трофим. Главное ведь, с каким багажом к берегу этому подошел. У тебя жена вот, детишки… А так что бы у тебя за душой было? Жизнь, впустую на нарах просиженная. Ради чего? Ради черт-те чего. Ты о детках своих думай. Им жить. Ради них эту реку форсировать не жалко. Я так думаю.
Нелядов молчал.
– Толково сказал, командир, – произнес он наконец. – Да, семи смертям не бывать, а одной не миновать, – добавил Трошка. – Да только я о том, что все равно меня к этому берегу бы прижало. И вот теперь, как тогда. Когда дружки мои меня звали: «Давай с нами на дело». Это, знаешь, как в другую жизнь вступить. Вот как «Чапаева» смотришь в кинотеатре, а потом вдруг встаешь – р-раз и в экран прыгаешь. И ты уже рядом с Чапаем. Понимаешь?
– Кажется, понимаю, – задумчиво отозвался Андрей.
– Выходит, я и собираюсь… на дело. И там, где река, там… как этот экран с Чапаем…
Еще минуту они помолчали.
– Ладно, Трофим, пора будить людей, – сказал Андрей.
– Пора, пора, – словно эхом отозвался сержант.
XIII
Подняв команду на ноги и приказав привести себя в порядок, старшина вывел их к траншее, где лежали плоты. Уже вместе их снесли к берегу, на полкилометра выше по течению. Укрываться в безлиственной растительности все равно было бесполезно. Поэтому решено было спустить плоты и начать переправу еще затемно. Распределились с интервалом метров в десять – двадцать, чтобы рассеять сектор стрельбы противника.
Сигналом к началу форсирования должно было стать начало минометного обстрела. Как обещал комбат, из полка для огневой поддержки специально должны были перебросить артиллерийский дивизион – несколько легких пушек и минометные расчеты. Штрафники спешно крепили на плотах свое вооружение, перетаскивали ящики с боеприпасами. Вот Яшка, весь обвешанный оперенными гранатами для своего гранатомета, плеская сапогами по кромке воды, взобрался на шаткую поверхность плота. Как только плот оказался всем своим периметром в воде, его тут же потащило от берега мощное, бурное течение. Если бы не уцепились за края бревен руки с берега, утянуло бы сразу.
– Во прет, и топлива не нужно! – с усилием удерживая одной мокрой рукой вспененное бурунами бревно, прошептал Бондарь. Ему было неудобно, так как в правой, чуть на весу, он удерживал Яшкин гранатомет.
– Давай! – приготовившись, основательней установив ноги на бревенчатой палубе, произнес Яшка.
Бондарь подал ему в руки трубу со щитом – тот самый трофейный панцер-шрек, который так удивил Зайченко.
– Осторожно, не пульни мне из него раньше времени, – с нервной усмешкой шепотом проговорил Яшка, осторожно принимая смертоносную штуковину. И Бондарь, и остальные тут же жестами и шипящими междометиями эмоционально объяснили ему, что рот надо держать на замке. Здесь, у реки, любой звук казался непомерно громким. Как будто вода предательски разносила его далеко вокруг.
Тут же, на соседнем плоту, еще на песке, Нелядов крепил к доскам станок для своего пулемета. Ему плот достался самый широкий, и Трошка решил превратить его в плавучее пулеметное гнездо.