Пташка для ректора - стр. 9
– Алисия, в паре со мной.
С самим Гилфордом?! Поднимаю глаза на мужчину. Он подходит вплотную и высится надо мной, как неприступный утес, по которому и ударить-то страшно.
Глава 8
– Бей! – спокойно просит Гилфорд.
Я поднимаю глаза на его аристократическое лицо и понимаю: не шутит.
Замахиваюсь кулаком и замираю, так и не достигнув цели. Рядом с ним чувствую себя маленькой и жалкой.
– Бей со всей силы. Не стесняйся, – приказывает он.
Ударяю, но вяло, словно с неохотой. А у самой румянец разливается по лицу. Как можно поднимать руку на аристократа, да еще и ректора академии?!
Гилфорд недовольно морщится. Хватает меня за кулак и легонько встряхивает.
– Представь, что перед тобой ненавистный тебе человек. Выпусти гнев на волю и бей со всей силы.
Отступаю на шаг. Представляю Вальдемара. Покинутый жених поправляет редкие волосы и протягивает ко мне полные руки. Меня передергивает, но злости я не чувствую. Жалость, брезгливость, но не злость. Стоит вспомнить довольное лицо Фелисити, и глаза наливаются кровью.
Размахиваюсь и бью Гилфорда в грудь. Еще и еще. Луплю что есть силы, а у самой слезы на глаза наворачиваются. Мужчина не шевелится. Словно каменная стена принимает удары. Пока тихие всхлипывания не перерастают в настоящую истерику.
Гилфорд хватает меня за плечи и прижимает к себе. Я зарываюсь лицом в грудь, по которой только что наносила остервенелые удары и всхлипываю.
– Тише, – говорит он.
Что же я творю?! На нас наверняка все смотрят. Красная до кончиков ушей, отлипаю от его отсыревшей от моих слез рубашки. Поднять на ректора глаза я не решаюсь.
– Знаешь, в чем твоя проблема, Алисия? – хриплым голосом спрашивает он.
– Я слишком слабая? – опуская голову еще ниже, задаю вопрос.
– Ты не используешь свои преимущества.
Что он имеет в виду? Я изумленно поднимаю на мужчину глаза.
– Я намного крупнее тебя, зато ты маленькая и юркая. Заставь меня вертеться, измотай. Используй мою силу против меня.
Завороженно смотрю в темные глаза. И в душе поднимается что-то незнакомое. Дикое, необузданное.
– Научите, – выпаливаю на эмоциях и сразу же стыжусь своего импульса.
Он внимательно осматривает меня, словно оценивает перспективность ученицы.
– Сначала посмотрим, отзовется ли на твою магию фамильяр, – протягивает с непонятной ухмылкой. – И кстати, почему ты такая влажная?
С трудом соображаю. О чем он?
– Костюм не успел высохнуть, – говорю, потупившись, когда до меня доходит смысл слов.
– Берешь пример с моей сестры, наряжаясь для старшекурсников? – и такая издевка слышна в его голосе, что мне становится обидно.
– Он у меня один, – сквозь зубы цежу я.
Гилфорд удивленно приподнимает бровь, но никак не комментирует. Резко разворачивается к остальным и объявляет:
– На сегодня спарринг закончен.
В общежитие возвращаюсь в задумчивости. Неужели Гилфорд прав, и я действительно могу побеждать?! Звучит нереально, но очень заманчиво.
Возьмется ли он меня обучать? Зачем ректору столько возни. С другой стороны, если бы категорически не хотел, сразу ответил отказом. От этой мысли на душе становится тепло и тревожно.
Я так сильно погружаюсь в собственные мысли, что не замечаю догнавшую меня Изабеллу.
– Вечером пойдешь на отработку наряда? – спрашивает она.
Вспоминаю о провинности и недовольно морщусь. Мытью полов и уборке аудиторий я успела обучиться лучше всего. Рассеянно киваю.