Proxy-delirium - стр. 8
– Назовите, пожалуйста, ваше имя.
– А то вы не знаете, сами же нашли меня!
– Назовите. Пожалуйста. Своё. Имя, – терпеливо повторил Маршал, выделяя каждое слово.
– Богдан! Сергеевич! Потапов! – раздражённо бросил сантехник. – Чего вам от меня надо?
– Вы работаете сантехником?
– Да. Вы и сами это знаете. Вы же…
– Где вы были в ночь на тринадцатое июля? – перебил его следователь.
Слесарь ненадолго задумался.
– До полуночи на выезде с аварийщиками. В районе трубу прорвало, нас всех авралить отправили. Переработка, между прочим, за которую нам не доплатят. А потом домой поехал. А почему вы спрашиваете? – в голосе его проклюнулось беспокойство. – Что-то случилось?
– Ничего особенного, Богдан Сергеевич. Кто-то может подтвердить ваше алиби?
– Сын не спал ещё, когда я приехал. Он в гости прилетел из Сахалина. И жена. И соседка видела, когда я в подъезд входил.
– Прочитайте и распишитесь. Дату поставьте.
Богдан Сергеевич достал из сумки очки, надел на нос, перечитал и расписался на листке.
– Саша, отвези, пожалуйста, товарища на работу. Вы свободны, – добавил Маршал, обратившись к слесарю.
Когда они вышли из кабинета, Георгий отправил Дрозду СМС и попросил съездить по адресу Потапова и проверить алиби. Отпечатки он передал криминалистам на сверку.
Первое впечатление – Потапов не тот, кто нужен, но проверить версию всё равно следовало. Пробил товарища по базе – обычный немолодой сантехник, ни одного привода в милицию-полицию, на учёте в психдиспансере и у наркологов не состоит. Но всякое бывало, вот такие пай-дедушки порой оказывались жестокими убийцами. В его практике такого не было, но о подобных случаях читал. Поэтому надо тщательно проверять абсолютно все версии, пусть даже и самые сумасшедшие.
Всё-таки какая-то связь и есть, ведь в том стишке на подвальной стене назван именно сантехник Потапов. Хотя, может быть, это всего лишь дурацкий детский стих и банальное совпадение. В детстве они баловались такими садистскими виршами – «Маленький мальчик нашёл пулемёт – больше в деревне никто не живёт». Или: «Дети в подвале играли в гестапо – зверски замучен сантехник Потапов». И тут тоже Потапов…
После полудня судмедэксперт Стоянов сообщил, что готов к опознанию. С утра в морг обратились три семьи, которые искали пропавших детей. И сам патологоанатом, и следователь уверены, что это родители тех погибших детей. Опознание покажет.
Это было самым тяжким испытанием для Георгия – проводить опознание. Люди всё ещё надеются, что там, в холоде морга, находится не их близкий, и чаще всего надежды разбивались о жестокую действительность. Бывало, конечно, что это другие, но ведь погибшие – всё равно близкие для кого-то, и рано или поздно их находили. И через эту боль следователю каждый раз приходилось проходить вместе с несчастными. В такие дни всё валилось из рук – казалось бы, душа должна очерстветь и закуклиться, но нет, всё равно переживал с новой силой.
К моргу подъехал незадолго до назначенного времени с тяжким сердцем. Кивком поздоровался со Стояновым, перекинулись двумя-тремя пустыми фразами. Через десять минут подошли три пары – родители погибших ребят. Вернее, ещё предстояло выяснить, тех детей родители или нет, но Маршал уверен, что да.
Стоянов в своём неизменном белом застиранном халате тоже чувствовал себя не в своей тарелке. Привык резать трупы – курил в их присутствии, мог отпустить тупую шутку и сам же над нею погоготать. Но показывать родственникам тела детей – это другое, к этому привыкнуть нельзя.