Просто Дура - стр. 24
Взмахнув пару раз тушью, собираюсь с мыслями и выхожу в лапы зверя. Вижу, что Юрий Алексеевич немного успокоился и не раздувает широкой грудью, словно кузнечными мехами. Даже в глазах потускнел огонь, похожий на пламя из преисподней.
— Идём, — ровно произносит, но при этом привычно перехватывает моё предплечье. — Лекция о пунктуальности и о ответственности вечером.
Заталкивает сначала в лифт, потом так же на заднее сидение в машину, а после таскает за собой по заводу, как будто боится выпустить из своих клешней.
Что могу сказать о цехах… Это на картинках и в рекламе они чистые, блестящие и красивые. В реальности же там грязь, копоть, разбитые полы и потрескавшийся бетон. Мои туфли и костюм превращаются в нечто, больше похожее на измазанное мазутом тряпьё. А от шума в голове бьёт набатом тысяча колоколов, доводя до тошнотворного состояния.
Моей радости нет предела, когда мы, наконец, провожаем взглядом забор производства, удаляясь на автомобиле. Гид и партнёры едут следом, договорившись с чАдовым о деловой вечеринке. Не представляю, как вечеринка может быть деловой, но благодарна тому, что до неё есть время отдохнуть и привести себя в порядок.
А поздно вечером, зайдя в закрытый клуб, кричащий роскошью, я узнаю, что имел в виду Георг, пригласивший нас сюда. Мужчины в деловых костюмах, фуршетные столы, официантки, разносящие напитки, молодые женщины в нескромных нарядах. Не сомневаюсь, что на верхних этажах номера, куда подвыпившие герры ведут легкодоступных фрау для приятного времяпровождения.
— Анастасия, прекрасно выглядите, — встречает нас Клаус, один из членов правления, и сально мажет по моей груди. — У нас забронирован стол в отдельном зале. Все собрались. Ждём только вас.
Более некомфортно чем сейчас мне становится в присутствии немецких «друзей». Находиться в компании незнакомых подвыпивших мужчин, тискающих элитных проституток, спаивающих единственную мою гарантию — чАдова, делающих мне нескромные, а иногда даже пошлые комплименты — то ещё удовольствие.
Я боюсь в их обществе есть, дотрагиваться до спиртного и обхожусь стаканом с простой водой. Но и такая осторожность не сильно помогает. В какой-то момент мои мысли лопаются пузырями, в глазах расходятся круги, звуки приглушённо удаляются, от пальцев идёт онемение вверх.
— Мне плохо. Отвези меня домой, — шевелю губами, поймав мутный взгляд чАдова, и проваливаюсь в небытие.
14. Глава 14
Странно. Просыпаюсь я в номере, очень похожем на свой, от мужской ругани на английском языке вперемешку с русским матом и с немецкой, вполне культурной речью. В голове туман, приправленный тупой болью, а во рту сухость, словно пару дней бродила по пустыне.
Из высокотональной перепалки улавливаю, что мой начальник обещает расплющить как муху какого-то урода, а немецкий собеседник просит не выносить проблему и оставить провинившегося для внутреннего разбирательства.
По спокойному, монотонному голосу узнаю оппонента Чадова — Георга, пригласившего нас на деловую вечеринку, больше похожую на шабаш в закрытом клубе для извращенцев. Насколько я помню, он является генеральным директором, и его подпись стоит под договором. Не знаю, можно ли судить о человеке по месту проведения досуга, но само приглашение партнёра в публичный дом о многом говорит. Возможно, в узких кругах так принято. Не зря раньше бани считались лучшим местом для сделок.