Прости, моя невозможная - стр. 22
По сути, я отлично это понимал... По сути, сейчас весь вопрос был только лишь в доверии! Ей нужно было решить, кому она доверяет больше - мало знакомому (я очень надеялся, что это именно так!) кандидату или мне! И она выбрала меня! И пусть пока только в качестве защиты от грабителей на ночь...
Она застегивала ремешки на туфлях, присев на скамеечку в прихожей. А я стоял рядом и беспрепятственно рассматривал ее ножки. И это было... сногсшибательное зрелище! Будь благословенна та проститутка и Игорь, ее мне подогнавший! Потому что, если бы не она, если бы не недавняя ночь, с нею проведенная, не пошла бы Анька сейчас на свидание! Впрочем, тогда у меня точно не было бы совершенно никаких шансов...
- Так. Вот ключ, если что, - с трудом переведя взгляд выше ее ног, я легко просек, что Аня хотела было отдать его мне в руки, но потом неожиданно передумала и бросила на полочку в прихожей. Боишься меня касаться? Это правильно... А вдруг ты все еще такая, какой всегда со мной была? А вдруг не сможешь устоять? Вдруг тебе будет так же херово, как мне сейчас, когда колбасит от близости и невозможности тебя потрогать?
- Угу, разберусь! Эй, стой! - окликнул и она остановилась у порога, уже взявшись за ручку. - Давай, что ли, благословлю тебя, дочь моя?
- Придурок...
И, сопровождаемая моим смехом, она застучала каблуками по ступенькам крыльца, отправляясь на свидание с явно небедным поклонником (Водитель у него! Тачка дорогущая! Сам весь напомаженный - кандидат, сука!)! А я решил, что сейчас могу сделать только одно, чтобы обезопасить ее от приставаний с его стороны - навести изжоги этому кандидату! И для этого вышел вслед за ней на крыльцо.
И он заметил, да! С такого расстояния было непонятно, правда, насколько сильное впечатление на него произвело мое появление на пороге ее дома, но минуты две побледневший мужик точно изучал меня, сосредоточенно махавшего Анне вслед рукой. Ага, теперь, дорогая, попробуй, убеди своего хахаля в том, что я - домработница или сантехник! Средний палец правой руки довершил демонстрацию моего неравнодушия и, хотелось верить, еще больше расстроил кандидата...
А в ее доме все пахло духами. И запах этот, он не изменился, он много лет хранился у меня на подкорке, здесь, в месте, где она живёт, просто сводил с ума, заставляя жадно вдыхать и кружить по комнатам.
Моя снежная королева умела быть домашней девочкой. Она умела создавать уют. Я знал, что она любит готовить, коллекционирует фарфоровых собачек и обожает читать. И в нашем доме когда-то повсюду были расставлены маленькие горшочки с цветущими кактусами, а на диванчике в гостиной в беспорядке валялась целая куча разноцветных подушечек... Здесь тоже было красиво - мебель, подобранная со вкусом, те самые собачки - старые знакомые - выставленные за стеклом в шкафу. Цветы, лоскутное покрывало на её кровати...
Гришкина комната... Я ведь ни хрена не понимал, зачем тогда она взяла Гришку себе. Хотела причинить боль ребенку соперницы? При всей её внешней холодности она не была жестокой. Даже если бы захотела, даже из лютой ненависти Аня не обидела бы ребенка! Да и если бы хотела, чтобы ему было плохо, разве заботилась бы о нём? Да, перегнула палку, видимо, когда он сбежал. Но и в других семьях, в семьях, где дети родные, подобное случается? Так ведь? И опять же, Макс его ударил. Аня этого не делала... А Макс? Имел ли я право осуждать за это бывшего друга? Я бы смог растить чужого ребенка? Я смогу так? Ребенка с непослушного, с неидеальным поведением? Я бы смог не повышать голос, не наказывать? Да я со своим взрывным характером лупил бы, наверное, и родного! Я ведь с Гришей пока особо-то и не нашёл общий язык, хоть и старался общаться...