Прошлогоднее Рождество. Следствие ведёт Рязанцева - стр. 4
– Он только «Яблочко» может? – Конопатая толстушка Ксюня стреляет в Александра Матроскина искристым взглядом. В этом взгляде и вызов, и симпатия.
– Я тоже «Яблочко» могу, – Альберт Вийкан неуклюже тычет вилкой в солёный огурец. Огурец скользит, уворачивается. Наконец наколов огурчик, Алик подливает в рюмку водочки. – Что-то народ приуныл. Не пора ли выпить?
– Только и делаем, что пьём. – Крэзи остановилась и оглядела присутствующих. – Приуныли? А у меня для вас сюрприз. – Юля развернулась к гостям, взмахнула рукой, хитро прищурившись, захватила пальцами вырез платья и медленно спустила ткань с плеча. Обнажилась часть огромной груди и не очень изящного предплечья. В том месте, где обычно у женщин ложбинка, красовалась птичка. Чёрное оперенье и красный животик снегиря подчёркивали зимнюю бледность кожи. Сюрприз сопровождал смачный выкрик: – Йесс!
– Ну, поздравляю – мечта исполнилась! – первой откликнулась Стелла и ревниво посмотрела на своего соседа, который пялился отнюдь не на симпатичную татушку, а на огромную мясистую грудь Крези.
– Спасибо. Я кайфую. Оно жужжало страшней, чем было больно. Мастер лапочка… без обезболивания терпимо… минут через 20 даже кажется, что в кайф. Довольна… отлично получилось, – чувствуя на себе взгляд «Костнера» тараторила Крези, всё больше обнажая плечо, а вместе с ним и грудь. – Следующим тату будет кошшшка!
– Красиво получилось. – Лана вышла из-за стола и подошла поближе. – Я смотрю, и у меня всё сжимается. Кажется, что это так больно! По моим представлениям, ты теперь герой.
– У всех разный болевой порог. Раз приятно было, значит, точно еще раз пойдешь, – Стелла попыталась загородить головой заинтересованный взгляд Матроскина.
– Сначала подумаю, конечно. Облепливать себя татухами не буду. Но эта мне действительно понравилась… и под моё черно-бордовое платье подходит. – Крези сделала шаг в сторону, чтобы вновь попасть под любопытный взгляд «Костнера» и ещё немного приспустила ткань.
– У тебя такая хорошая кожа. И покраснения вокруг практически нет. Получилось действительно символично. Мне нравится, – медово улыбаясь, проговорила дама с мишурой на голове. – Хорошо легла птичка… призывно… эротично.
– Пасибки, Ирэна! Мне было бы скучно без этой птички, если бы она была в другом месте. – Крези игриво глянула на Александра. – А так я могу с ней поговорить.
– Пока заживает, придется без лифона с лямками ходить. – Белокурая дама оттолкнула руку партнёра, который с момента демонстрации тату, кажется, совсем забыл про свою спутницу, и вернулась за стол.
– Совсем и нет… как на собаке. Уже без повязки… и не чувствую ничего. Лёгкая рука у мастера! А вам как, Кира?
– Хорошо. Правда, на мой взгляд, черные крылья выглядят слегка устрашающе и немного геометрически нарушают баланс, особенно нижняя часть. Синие крылья сняли бы трэшовость, но это же стиль. Вспомнилась мне по этому поводу секта Невросум во главе с Витом Ланье. Он клеймил рабынь своими инициалами, хотя сама организация предлагала услуги под видом тренингов по личностному самосовершенствованию. Его осудили на 120 лет.
– А мне вспомнился некий граф Толстой по прозвищу Американец. Вот у него татухи, привезённые с континентов, отражали буйство нрава. Думаю, именно он в Россию эту моду завел. – Пётр Арбузов подмигнул Кире, чем вызвал у неё лёгкую улыбку, увидеть которую присутствующим удавалось нечасто. – Кстати, когда его высадили на остров за попытку переворота и дебоши, аборигены возвели его до уровня местного царька, в том числе и благодаря тату.