Пропавшая пастораль - стр. 10
– Муж Гафуровой ушел от них полгода назад. Так что девочка теперь сирота. И никаких родственников, представляешь?
– А где ее убили?
– В своей собственной квартире. Правда, там такая квартира, – он грустно усмехнулся и посмотрел на Юлию, – скорее, небольшая комната в коммуналке. Вечно пьяные соседи по общей кухне, грязь, вонь, беспорядок. Как можно жить в таких условиях, да ещё с ребенком? – добавил Осипов и покачал головой.
– А эта Камилла где-нибудь работала?
– В парикмахерской, недалеко от своего дома. Сотрудницы сказали, что она была человек добрый. Клиенты ее любили, хвалили за качественную работу.
– И что, никаких подозреваемых?
– Никто ничего не слышал. У нее был сегодня выходной, дочка в садике, немолодые соседи (муж и жена, нигде не работающие) по мусорникам шарили в округе. Вернулись, стали пить. Обнаружила тело воспитательница, которая привела девочку из детского садика домой.
– Ужасная история, – вздохнула Юля и тут же поинтересовалась, – какие-нибудь зацепки есть?
– Нет. Убийца завернул в тряпку что-то тяжелое и стукнул жертву по голове. Вполне возможно, что это мог быть обыкновенный кирпич. Учитывая, что рядом нет стройки, предполагаю, что преступник заранее где-то подобрал будущее орудие убийства, значит, сделал это не спонтанно, а преднамеренно. Никаких следов, – Осипов развел руки, – все продумал, гад.
– А из комнаты что-нибудь пропало?
– Соседи говорят, что всё на месте. Хотя, – он качнул головой, – им разве можно верить? Но, на первый взгляд, следов грабежа нет. На шее убитой осталась золотая цепочка, а на пальце – колечко.
– Вот как? – удивилась журналистка.
– Да, – мужчина откинулся на спинку стула, – обыкновенный воришка золотые вещицы взял бы.
– Андрюша, – Юля посмотрела на собеседника, – а где находится парикмахерская, в которой работала эта Гафурова?
– Ты что, собралась туда идти? – удивился он.
– Давай, я тебе помогу! У меня завтра вечерний эфир и никаких съемок, полдня буду дома!
– Но учти, это у черта на куличках! Дзержинский район, там сплошной бомжатник! Парикмахерская называется «Кокетка» на улице Октябрьская.
– Хорошо, – улыбнулась она.
В этом районе города журналистка Юлия Симонова никогда не была. Расположенный на окраине, он представлял собой застройку из старых кирпичных двухэтажек с потрескавшейся штукатуркой. На многих балконах беспокойно развевалось застиранное постельное белье, скрепленное почерневшими деревянными прищепками, торчали старые детские санки, ненужные ящики и коробки, а на одном – даже сломанный велосипед с кривыми ржавыми спицами. Между домами, в зеленых застоявшихся лужах, бойко прыгали мелкие бледно-зеленые лягушки, а из приоткрытых форточек раздавалась ненормативная лексика. Юлия быстро отыскала парикмахерскую, разместившуюся на первом этаже жилого дома.
– Здравствуйте! – громко сказала она сонной тетке, уныло смотревшей в окно.
Та молча кивнула, смерив взглядом необычную клиентку в красивом пальто с модной сумочкой.
– У вас по записи или…
– Или, – перебила вялая администратор, – чего будем делать?
– Укладку, – спокойно ответила Юля.
– Садитесь вон в то кресло, – она показала пальцем на место у окна, – мастер сейчас придет.
Через пару минут открылась дверь служебного входа, и вошли две женщины в синих халатах, на ходу что-то обсуждая. Одна была немолодая, полноватая коротышка с металлическими бигудинками на голове. Ее собеседнице было лет двадцать. Она была худенькая, с выступающей нижней челюстью и негустыми соломенными волосами, забранными в хвост толстой резинкой. Лишь только дамы появились в помещении, тут же запахло табаком.