Пропасть - стр. 13
– Расследуете? – с внезапным ощущением опасности переспросила она. – Что там расследовать?
Только в этот момент Венеция поняла, что все еще держит правительственные документы, и прижала папку к груди, скрестив руки.
– Никаких зловещих тайн, уверяю вас, – ответил он, открывая блокнот. – Я собираю показания свидетелей, но ваших среди них не оказалось. Покидая причал, вы не оставили свой адрес.
– Меня просто не было на причале в то утро.
– Почему же?
– Я вообще не садилась на пароход.
Ее ответ озадачил сержанта, но через мгновение его лицо прояснилось.
– Ага, понятно, откуда возникла эта путаница. Мистер Хорнер передал мне список приглашенных, но не уточнил, кто из них действительно был на судне. Это все объясняет. Примите мои извинения. – Он чуть наклонил голову и снова посмотрел на нее. – Могу я узнать, мисс Стэнли, почему вы не сели на пароход?
Обычно ее трудно было смутить, но сейчас она почувствовала, как лицо заливается румянцем, и крепче прижала к груди папку.
– Было уже поздно, я устала и решила отправиться домой спать.
Почему ее слова прозвучали так виновато? Это было глупо. Но сержант, похоже, ничего не заметил.
– Вполне понятное решение. И мудрое, как оказалось. Вы избавили себя от весьма тягостной сцены. – К ее облегчению, он наконец-то убрал блокнот. – Ну что ж, желаю вам приятного вечера. Я сам найду выход.
Проходя мимо, он кивнул ей и направился в холл.
– Как вы разыскали меня, не зная адреса? – окликнула она его.
– По справочнику Дебретта[6].
Когда дверь за ним закрылась, Венеция поспешила в утреннюю гостиную и подошла к окну. Димер остановился на другой стороне улицы и простоял там, разглядывая дом, на удивление долго, а потом надел котелок и ушел.
Премьер-министр написал ей записку, как только вернулся на Даунинг-стрит:
3 июля 1914 года, 17:30
Я слышал, что бал в Ислингтоне отменен из-за трагедии на реке. Забыл рассказать, что, когда я просил тебя не плыть с ними, а приехать вместо этого к О., у меня было какое-то дурное предчувствие, а когда я лег спать, мне приснилось, что катер Эдварда затонул. Разве это не странно?
Мы восхитительно поговорили, и теперь между нами не будет никакого недопонимания, моя дорогая.
С нежной любовью.
Глава 4
Димер дошел пешком до станции метро «Оксфорд-серкус» и спустился в душные катакомбы Центральной линии. Восемнадцатичасовое дежурство с беготней по всему Лондону, чтобы собрать свидетельские показания, совершенно его вымотало.
Из пасти тоннеля вырвался горячий поток воздуха, извещая о прибытии поезда в восточную сторону. Димер вцепился в поручни, раскачиваясь в беззвучном унисоне с остальными пассажирами на глубине восьмидесяти пяти футов под поверхностью города, словно водоросли на морском дне. Через полчаса он с облегчением снова очутился на открытом воздухе в Энджеле.
Он жил в Ислингтоне в маленьком таунхаусе с двумя спальнями, крошечным садиком перед домом и позади него и с лиловой глицинией, росшей возле почерневшей кирпичной стены рядом с дверью. Дом он взял в аренду, рассчитывая жениться на девушке, в которую был влюблен еще со школы, но потом вдруг понял, что больше не любит ее, и разорвал помолвку. Она без промедления вышла замуж за другого, и Димер подумал, что, пожалуй, принял правильное решение. Он остался холостяком, но совершенно не жалел об этом. Для него в одиночестве было что-то бодрящее, укрепляющее. Его целиком поглотила работа.