Прóклятое золото Колымы - стр. 16
В воинских частях создавались солдатские комитеты, которым принадлежал контроль над офицерами. Отменялось отдание чести, офицеры лишались дисциплинарной власти. 1917 год ознаменовался кровавыми расправами над офицерами.
В памяти Валерии и даже Нины (а ей к тому времени исполнилось семь лет) остались горящие костры, разложенные прямо на тротуарах, пирамиды винтовок рядом с ними. Вокруг костров стояли солдаты в серых шинелях и папахах, матросы в расстёгнутых бушлатах…
После октября 1917 года Иван пришёл домой в шинели без погон и фуражке без кокарды. Разговора об отъезде из Петрограда даже не заводили. Иван вступил, как тогда говорили, в Красную гвардию, переименованную впоследствии в Красную армию. Его пайки не хватало для всей семьи. Выручала природная хватка Валерии, которой удавалось даже в такое тяжёлое время достойно вести домашнее хозяйство. Иван прослужил в Красной армии до 1921 года. После демобилизации он сразу же устроился на преподавательскую работу в нескольких ленинградских вузах. Но основным местом работы стал Ленинградский горный институт, где он был избран доцентом.
Нина Богданова училась в 178-й Трудовой школе первой и второй ступени при Педагогическом институте им. Герцена. Единая школа в то время подразделялась на две ступени: первая – для детей от восьми до тринадцати лет (5-летний курс), вторая – от тринадцати до семнадцати лет (4-летний курс). Школа располагалась в здании Константиновской женской гимназии, названной в честь великого князя Константина Константиновича Романова, президента Петербургской академии наук, общественного деятеля и поэта эпохи Серебряного века. Училась Нина легко и окончила школу в числе первых, но по своему социальному положению не имела права для обучения в вузах.
Жить стало легче. Иван к тому же писал статьи по техническому нормированию, публиковавшиеся в различных журналах.
А время шло своим чередом. Незаметно выросли дети. Детские игры в ленинградских дворах были такими же, как и во всех городах Советского Союза. И делились на «мальчишеские», «девчоночьи» и «смешанные». Во дворах многоэтажных домов всегда было много детей, которые каждый день гуляли на улице. Развлечений и забав было очень много: прятки, догонялки, футбол с хоккеем, чехарда. Девчонки скакали в классиках, прыгали через резинку и скакалку, играли с куклами в дочки-матери. Женя восхищённо смотрел на Нину, когда она громко выкрикивала считалки:
– На златом крыльце сидели царь-царевич, король-королевич, сапожник, портной. Кто ты будешь такой?
Или:
– Эники-бэники ели вареники…
Или ещё какую-нибудь белиберду.
В семье Богдановых было заведено один час в день отдавать музыке, и Валерия очень строго следила за этим распорядком. И Нина, и Женя к окончанию школы довольно прилично играли на рояле. Комнатный белый рояль был изготовлен на паровой фабрике пианино в г. Санкт-Петербурге (так значилось под крышкой рояля) ещё в прошлом веке.
Женя (а он был младше Нины на три года) учился в Советской единой 176-й Трудовой с индустриально-техническим уклоном девятилетней школе. Школы этого типа были созданы ещё в 1918 году взамен царских гимназий. Было введено также совместное обучение мальчиков и девочек. Обучение стало светским и тесно связанным с производством. Учителей тогда называли «шкрабами» (от «школьный работник»). С 1923 года по всей стране было введено платное обучение. В силу своего происхождения ни Женя, ни Нина не были приняты в пионеры и комсомол.