Произвол - стр. 53

– Стоять! – голосил Семенов. – Стрелять буду!

Они не глядели друг на друга и не спрашивали имен. Они не выбирали, просто тянулись один к другому без разбора. Женщины сами задирали юбки, снимали панталоны, мужчины расстегивали шаровары и ставили партнершу на четвереньки. Я видела, как юная девчушка Надя прогнулась под дядей среднего возраста, как жучка Саша, недавно вернувшаяся из Дома матери и ребенка, прыгнула в объятия двух бугаев, как стукачка Римма села на застенчивого, интеллигентного парня, как ветеранша Раиса распласталась перед доходягой, черт знает откуда черпавшим мужскую силу, и как моя набожная Лида, опершись на тюк, отдалась татуированному вору.

Вохровцы резко остановились перед спуском. Их глаза горели от остервенения. У Семенова наготове пистолет-пулемет Шпагина, 71 патрон. У Ибрагимова – карабин с еще 10 патронами. Мне стало жутко – хотя я вроде ничего плохого не сделала, от работы отвлеклась, и только…

Конвоиры подсчитали тех, кто сидел на берегу. Девять человек, все – из последнего этапа.

– Назад! Назад, блядь, сказал! – вопил Семенов. – Ибрагимов, пали!

Ибрагимов бахнул новый выстрел. Пуля разрезала гладь реки.

Нет, тот стонущий, извивающийся комок тел не слышал охраны. Это был настоящий пир сладострастия, чистое наслаждение, которому чужды какие-либо условности, это был экстаз, разделенный не двумя, а десятками людей. Мужчин вскоре перестало хватать, поэтому женщины беспардонно подстраивались вторыми, а то и третьими. Каждая жаждала урвать себе кусочек. Нашедшие пару самочки агрессивно защищали своих самцов от конкуренток, выпустив коготки и шипя матом.

Разве мужчин не сопровождали конвоиры? А бригадир их где? Там, там, среди переплетенных рук и ног… Бились на женщинах, потонув во всеобщем упоении.

– Елисеев, мать твою! – узнал сослуживца Семенов. – Ты-то куда! Немедленно разгоняй!

Елисеев не подчинился, не на того напали; закончив с первой девушкой, он пододвинул к себе следующую – бедняжка грустила без порции любви. Вынослив, надо же…

– Донесем, – кивнул Ибрагимов Семенову.

Еще несколько отважных женщин подплыли к ближайшему понтону и попробовали вскарабкаться на него с разных сторон. Все кавалеры были заняты, но разве же их это волновало? У них счет шел на минуты! Подтягиваясь, они раскачивали, раскачивали, раскачивали платформу и в результате перевернули ее. Любовники рухнули в реку, с ними упали и тюки. Поднялись волны, подкидывая оставшиеся на плаву понтоны.

Семенов и Ибрагимов прицелились. По поверхности воды и понтонам со свистом ударили пули. Один бугай, заслонивший жучку Сашу, охнул, прикрыл рукой раненый бок и свалился в реку. Нисколько не расстроившись, Саша сосредоточилась на втором. Бригадирше Маше прилетело в голую ляжку. Самые разумные в панике посмотрели на берег, другие лишь ускорили темп, подходя к своему краю обрыва.

Забомбила череда залпов. Раз, два, три. Разрывало мясо, сочилась кровь.

Женщины заверещали – то ли от ужаса, то ли от боли, то ли из-за неутоленной страсти – и нехотя вырвались из объятий. Они натянули на белые ягодицы мокрое белье и юбки, похватали бушлаты и кинулись к безопасной суше, еле передвигая окоченевшие ноги. Охранники прекратили стрельбу.

«Неужели я стану похожей на них? – похолодела меж тем я. – Сколько лет должно пройти, прежде чем я начну выпячивать зад перед первым встречным мужиком, как течная сука при кобеле?»