Прохвост - стр. 20

Артём рассеяно поглядывал на эти хаотичные и, в то же время, упорядоченные в своём хаосе перемещения.

– Бум! – раздалось в ушах.

Артём подпрыгнул от неожиданности. И тут же услышал заливистый смех сына.

– Пап, ты снова попался!

Из-за плеча Артёма появился Саша, высокий мальчишка с худощавым лицом и взъерошенными волосами. На носу приютились маленькие, еле заметные очки – компромисс в долгом споре родителей и первоклассника на тему необходимости ношения очков в школу. Костюм, в отличие от причёски, выглядел опрятно: рубашка заправлена, рукава чистые, брюки не мятые.

Артём рассмеялся, немного рассеяно. Он снова блуждал где-то на грани мыслей и снов, по лабиринту своего мозга, наугад выбирая повороты. Хотя, быть может, это повороты выбирали его, заманивая, заталкивая в себя.

– Привет, Шурик. Что-то я опять задумался. Как у тебя дела в школе? Исправил тройку?

– Па-а-ап! – возмущённо протянул Саша, – я же тебе уже объяснял, нам не ставят плохие оценки.

Он принял вид терпеливого преподавателя, в сотый раз объясняющего студенту-тугодуму простейшую задачу.

– Нам нельзя их ставить.

Артём улыбнулся:

– А хорошие можно?

Саша вздохнул:

– И хорошие нельзя.

– Как же всё печально складывается. Так ты исправил?

– Нет ещё, – слегка покраснел Саша. – Я не успел ещё подойти.

– Как же ты не успел подойти? У тебя же был целый день.

Было бессмысленно требовать от первоклассника помнить все те глупости, которые так важны родителям, но всё же Артёму казалось, что рассеянность сына – не временного характера. Он частенько замечал, как мальчишка «подвисал». Точно так же, как делал это он сам. И если себе он это умудрялся прощать и оправдывать, то ребёнку он такой черты характера не желал.

– Зато мне по «физре» сказали, что я молодец, – быстро сменил тему Саша. – Я бегаю быстрее всех в классе.

Артём покопался в памяти.

– Быстрее Юры Старова?

– Ну… мы с ним наравне.

Артём встал со скамейки, принял вручённый ему ранец и двинулся с сыном к выходу с территории школы. Он бросил взгляд на мальчишку, которого симпатичная мамочка называла Андрюшей. Малыш уже оставил пушку возле мамы и теперь ковырялся с чем-то, положенным на скамейку. Сам он при этом сидел на корточках.

– Па-а-ап, – вновь протянул Саша тихим, заговорщицким тоном.

Артём оглянулся и подыграл.

– Что-о-о? – прошептал он, стреляя глазами по сторонам, словно вокруг них полками ходили враги.

– А что у этой малявки за странная игрушка?

Саша теперь всех, кто был младше его, предпочитал называть «малявками». И действительно, при его росте даже ровесники выглядели совершенной мелюзгой.

Он оглянулся и в первый момент даже не понял, что видит перед собой. Затем улыбнулся. «Малявка» Андрюша держал в руках согнутую в нескольких местах и оттого похожую на переломанную ветку, сине-белую «змейку». Мальчик задумчиво покручивал один хвост туда-сюда, пытаясь сообразить, что с этим нужно делать.

Женщина заметила Артёма с сыном и улыбнулась:

– Он нашёл её вчера на улице. И не отдаёт ни в какую.

– Па-а-ап, а что это за штука? – спросил Саша.

Артём посмотрел на сына:

– Неужели не знаешь?

– Не-а.

Артём удивился. Во времена его детства каждый мальчишка знал, как управляться с этой штукой. И хоть сам Артём совсем не общался со своими сверстниками, он, тем не менее, мог не глядя скрутить десяток фигур. Часто, погружённый в свои мысли, он вертел и вертел треугольники звеньев, превращая хаос в порядок и вновь возвращаясь к хаосу. Он представлял, как в своей голове он точно так же крутит и вертит мысли, пока не поймёт, как сложить головоломку. А поняв, уже преспокойно собирал сформировавшийся сюжет.