Призыв – дело серьезное. Огонь моих крыльев - стр. 14

– Сам ты мерзость! – огрызается Рыжий и, приобняв Гейл за талию, просит: – Больше так не делай, ладно?

– Не буду! – розовеет проклятийница.

Стекла ее очков на мгновение запотевают от избытка чувств, но тут же проясняются, когда срабатывает защитная магия.

– А теперь за работу! – Жак дважды хлопает в ладоши. – Ирис, можно еще раз взглянуть на защиту твоей комнаты? Нужно подробнее изучить структуру. Пока башка смотрела не в ту сторону, мысли тоже путались, а теперь будто пелена спала. Кажется, я понял, где лажаю.

– Конечно! Заходи, – приглашающим жестом указываю Рыжему на дверь своей спальни.

– Если что, спрашивай, я разъясню, – Арес идет за ним следом.

Через несколько минут мы вновь приступаем к работе. Опять шум, ругань, споры. Трижды мы со светлым переносимся в торговый квартал, где продают всякие магические ингредиенты и предметы. Дважды он переносит туда Рыжего, потому что мы умудрились накупить не того.

– Да вы прямо влюбленная парочка! – глумится некромант, когда парни в очередной раз материализуются в обнимку посреди нашей разгромленной гостиной.

– Да пошел… – Рыжий вдруг обрывает себя на полуслове и трогательно заглядывает в глаза Аресу: – А как ты это делаешь, светлый?

– Я все ждал, когда ты спросишь, красавчик, – имитируя разгульный девичий тон, отвечает ему тот.

После очередного обмена «любезностями», от которого мы с Гейл смущенно прыскаем, парни принимаются обсуждать подробности по делу.

– Ни слова не понимаю, – хмурится проклятийница, вслушиваясь в их разговор.

– Я тоже, – подавив зевок, кошусь на часы.

Поздний завтрак давным-давно куда-то провалился, и пустой желудок, в который уже раз, напоминает, что пора бы обратить на него внимание.

– В столовую идти поздно. Может, бутерброды с шоколом? – предлагает Гейл, вынимая из буфета чашки.

Парни бурно выражают одобрение.

– С удовольствием! – принимаюсь ей помогать.

Пока Гейл кипятит воду, наполняет высокий узкий шокольник с тонким носиком ароматным порошком, я делаю бутерброды из того, что нашлось в закромах. Тем временем Арес создает и удерживает иллюзию – продолговатый камень неровной формы, перевитый какими-то проволочками. Жак то и дело тычет в проекцию пальцем и требует то перевернуть, то внести изменения.

– Все за стол! – командует Гейл, разливая по чашкам свежий ароматный напиток.

– Арес, ты можешь это оставить? – интересуется Рыжий, ухватив бутерброд. – За едой лучше думается.

Уничтожив бутерброды, мы допиваем по второй чашке шокола. Жуем молча, стараясь не мешать гению думать. Арес продолжает вносить изменения в висящую над столом проекцию.

– Кроу, ты сможешь пронести с собой что-то вроде этого? – Жак указывает чашкой на иллюзию.

Арес щелкает пальцами, и сияющий золотом и голубыми искорками «амулет» величиной с добрый булыжник, ложится мне на грудь.

– Экстравагантное украшение, – отмечает Гейл.

– Готовый он будет такого же размера? – с подозрением интересуюсь я, разглядывая иллюзорный кулон.

– Угу, – кивает Жак и, отняв у Гейл чашку с недопитым шоколом, опустошает одним глотком.

– Тогда вряд ли, – скептично поджимаю губы.

– Рыжий, если ее с этим делом еще на охране спалят и скинут в ров, твой спас-амулет довершит дело, – качает головой Гас.

– В каком это смысле? – хмурится Жак.

– В таком! С этим булыжником только топиться, – кривит губы некромант.