Призраки Москвы. Тени Петербурга - стр. 4

Призрак стоял молча и злобно смотрел на Фёдора.

– Что ты выберешь? – спросил молодой маг.

– Он мне на ногу наступил! – внезапно вскричал призрачный Митяй.

– На какую ногу? – удивленно спросил Фёдор.

– На правую, – его собеседник махнул рукой в глубину ангара. – Вон, белеется.

Фёдор встал, и подошел к указанному месту. Из кучи угля торчала часть ноги скелета. Он вернулся к кругу:

– Так. Соберись. И давай по порядку, с самого конца. Ты помнишь, как ты умер?

Призрак опустил плечи:

– Я тогда в забое работал, и когда крепь трещать начала, мы молотки бросили и сразу побежали. Я споткнулся о шланг и упал. Двое через меня перепрыгнули и убежали, а потом меня и накрыло. – Он помолчал и внезапно спросил: – Какой сейчас год?

– Восемьдесят девятый. Осень.

– Три года, значит, прошло, а для меня – вечность. Ты можешь понять, когда вечность ничего не происходит?

– Я даже представить это боюсь, – ответил Фёдор.

– Вот! А потом я вижу поезд, он куда-то едет, а меня за ним как на привязи тянет. А потом этот сарай – и люди, что ходят и все что-то копают. Я три дня пытался поговорить, позвать, кричал им! – заорал призрак, потом сел на пол и опустил голову. – А они все своими делами заняты. А потом вижу, тут уголь осыпался, и моя нога белеется, и этот дурак слепошарый по ней тачкой проехал. Я прям голову от злости потерял, схватил кусок и в спину ему и кинул. И получилось! Ну, думаю, вот теперь вы меня и заметите.

– Они заметили. Когда я пришел, хотели весь этот ангар угольный сжечь.

– Поможет?

– Нет.

– А что поможет?

– Для начала нужно будет кости твои собрать и похоронить. Заупокойную отслужить, за раба Божьего Дмитрия.

– Да, я знаю, где они все лежат. И всё?

– Нет. Нужно понять, что твою душу здесь держит. Ты о чем перед смертью думал?

– Я не думал, я бежал. Ну и матерился в голос.

– Вспоминай, – сказал Фёдор с нажимом.

Митяй сел на землю и взъерошил волосы, а затем тихим голосом сказал:

– Когда потолок падать стал, я про Олеську вспомнил. Как вспышка пришел ее образ… и тоска, что я на ее свадьбе не погуляю. И так захотелось все же там быть! На миг. А потом все разом погасло.

– Дочка твоя?

– Да, старшенькая.

– Ну со свадьбой… – начал Фёдор, но Митяй его перебил:

– Да я понимаю, не дурак! – крикнул он и взвыл. Призрачный вой разнесся по всему ангару, у двери кто-то испуганно охнул и послышался удаляющийся топот.

– Я тебе вот что предложу, – мягко сказал Фёдор. – Мы кости похороним, а ты мне адрес скажешь, и я письмо напишу твоей жене и Олесе. И когда они приедут, то я их на вокзале встречу и на кладбище провожу. И тогда ты попрощаешься и сможешь уйти.

– А если не приедут? Билеты, то да се, да и не то, чтобы мы с Шуркой дружно жили. Лаялись напропалую.

– Это когда жили. К мертвым другое отношение. А на билеты я им деньги перешлю.

Призрак Митяя сидел, понурив голову:

– Ты не врешь, я это знаю. Зачем тебе это?

– Затем, что это по-божески.

Оба сидели молча. Вдруг Митяй поднял голову и заорал:

– Ты что делаешь, псина драная?!

Фёдор оглянулся и увидел, как Честер сидит с независимым видом и смотрит куда-то в сторону и вверх, а между лап у него лежит треснувший человеческий череп. Фёдор повернулся к призраку:

– Митяй, нам нужно все кости собрать. Один я это месяц делать буду. Если я тебя из круга выпущу, ты мне поможешь? Шалить не будешь?