Призраки Москвы. Тени Петербурга - стр. 20
Быстро темнело. Зажглись редкие уличные огни. Лампа на перекрестке мигала, будто сомневалась, стоит ли продолжать светить. Фёдор первым нарушил молчание:
– Хороший выстрел. Своевременный.
Анна усмехнулась, не сбавляя шага:
– Я бы предпочла обойтись без него, но эти двое были настроены только на драку.
– У тебя только один заряд холостой?
– Да. Слава богу, вторым еще не приходилось стрелять. – Она посмотрела на Честера. – А вот волк твой еще не в форме. До сих пор идет как обычная собака.
Фёдор кивнул:
– Марко ударил по связи. Заглушил. Восстанавливается медленно.
– Марко?
– Я услышал, как его называли, а вот сам он, похоже, ушел. Мы его уже не догоним.
– Тогда что мы делаем?
– Раз уж мы на «ты» перешли, – Фёдор улыбнулся, – то я могу проводить тебя до дома. Уже темнеет, а холостые заряды у тебя кончились.
– Я про цыганскую дочь. История-то не закончена.
– Да, но я так понимаю, у них допоздна все затянется. Следователь их точно в участок потащит, протоколы составлять… Продолжение будет только утром. Ты хочешь приехать?
– Спрашиваешь! Разумеется.
– Тогда приглашаю завтра к нам на фабрику. Думаю, все с утра опять там соберутся.
Дальше они шли молча. Затихали улицы, готовясь ко сну, впереди дрожали в поднимающемся тумане огни фонарей. Честер вдруг замедлил шаг, поднял голову и насторожился. Фёдор посмотрел на него и улыбнулся:
– С возвращением, дружище.
Грани объяснимого
Анна проснулась раньше звонка будильника. За окном только начинал сереть рассвет, и по стеклу стучал легкий осенний дождь. В комнате было прохладно. Она, не вставая, протянула руку и повернула медный ключ на настенной латунной панели – в ответ зашипели тонкие трубы парового отопления, спрятанные под полом: горячий пар от нижнего котельного узла пошел в сеть. Теплый воздух начал медленно наполнять комнату.
Анна накинула халат и, подойдя к окну, отдернула шторы. Выглянула на улицу и провела рукой по запотевшему стеклу. Сквозь него уже виднелись крыши домов, дирижабль почтовой службы, плывущий над Таганкой, и локомобиль, едущий по булыжной мостовой. Было тихо. Москву еще не разбудили звонки, крики, шипение пара.
После утреннего туалета, в котором ей помогал автоматический умывальник с подогревом воды, она вернулась в свою комнату и села за стол. Через несколько минут раздался легкий стук в дверь. Анна отозвалась:
– Войдите, Марфа.
Пожилая горничная принесла поднос – чайник с крепким цейлонским чаем, пара тостов, сливочное масло и сверток утренних газет, перевязанных бечевкой. Сверху – «Русские ведомости», из-под которых выглядывал «Московский листок».
– Спасибо, поставьте сюда.
Когда Марфа ушла, Анна разрезала бечевку и, припивая чай, принялась читать. Она быстро просматривала тексты, карандашом делая пометки на полях, перечеркивая чушь, обводя интересное: пожар в Мясницкой части, таинственное исчезновение курьера в районе арбатских переулков, странная заметка о «лунной тени», виденной над Хитровкой.
Отложив газету, она подошла к платяному шкафу, достала синюю юбку, жакет с узким воротом и выбрала ту самую шляпку, что не слишком бросается в глаза, но смотрится строго. Пока надевала перчатки, посмотрела на себя в зеркало: серьезное лицо, усталые глаза – ночь была тяжелая, а сегодняшний день обещал быть насыщенным.