Привратник - стр. 19
– Мелочами? – дьякон наконец рассмотрел мой потрёпанный костюм и призадумался, что же это за «немелочи», если я после них выгляжу словно бродяга. Задумчиво оглядел черепки посуды разбросанной по полу, книги упавшие с полки, и уверенно выдал. – Вы экзорцист.
– Нет, батенька, это ты экзорцист, я просто постоял рядом. Удачи.
Ефим глядя, что я уже собираюсь уходить вдруг встрепенулся.
– Постойте. Извините, а у вас есть ещё… – неуверенно показывает пальцем на карман пиджака куда я положил артефакты. – Чтобы видеть. Я заплачу.
Заплатит. Вот умора. Боюсь Моцарт затребует со святоши такую цену, что весь местный епископат не соберёт. Торговец не жалует официальные конфессии. Но дело даже не в деньгах, пожалуй я бы смог купить артефакты, не афишируя для кого они предназначены.
Дело в колёсиках.
Да-да. В маленьких таких, вспомогательных колёсиках, что цепляют к детскому велосипеду чтобы ребёнок не падал пока учится ездить. Постепенно юный велосипедист набирается опыта, но если колёса в какой-то момент не снять, то он так и будет на них надеется, никогда толком не выучившись держать равновесие при езде.
Вручи я святоше артефакты и он, скорее всего, будет ими постоянно пользоваться, а не культивировать свои врождённые силы. С моей стороны это будет медвежья услуга. Пусть учится ходить без костылей.
– Заплачу, – криво усмехаюсь. – Скажи ка мне, дьякон, что есть вера?
– Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом, – без запинки протараторил Ефим даже не задумавшись. Сразу видно, что в семинарии не прогуливал.
– Так ВЕРУЙ, священник. Видеть тебе не обязательно, – на этом пафосном заявлении я повернулся и покинул слегка растерянного дьякона.
Приблизительно похожим образом мы познакомились с его дядей. Надеюсь племянник тоже правильно истолкует мои слова. Если он будет видеть, то скорее всего утратит искру, у меня ведь её нет, да и ни у кого из «видящих» тоже. А потому приходится пользоваться подручными средствами в виде «"Glock"а» или клинка. Истово же верующий священник сила сам по себе.
Во дворе на обветшалой лавке сидит женщина в моём длинном кожаном плаще, ребёнок у неё на руках бережно закутан в пиджак Дима. А тот, сверкая выпирающими из под ткани рубахи мощными мышцами тихонько травит анекдоты.
– Поехали Дим, – поворачиваюсь к продрогшей женщине. – А вы уже можете идти в дом.
– Там… – запнулась та.
– Не беспокойтесь, – уверенно выдал водитель. – Если шеф сказал, что можно, значит бояться нечего. Давайте я вас провожу.
Предупредительно помогает бедняжке подняться с лавки. Вот ведь ловелас одноногий.
Понедельник – день тяжёлый, так что утро не заладилось сразу. Сначала закончился кофе, пришлось заполнить рожок кофеварки всего на половину и пить коричневатую воду вместо крепкого напитка. Затем галстук никак не хотел завязываться, норовя беспорядочно перекрутить узел. Ещё и Дим опоздал на целый час, застряв в пробке.
В машине я сижу хмурый и неразговорчивый. Водитель, с ходу уловивший моё настроение, помалкивает и даже выключил магнитолу. До офиса осталось три квартала. Ровный строй многоэтажек закрывает половину небосвода. Впереди вереница медленно двигающихся автомобилей. И ведь противоположная полоса движения совершенно свободна, а наша забита средствами передвижения до самого горизонта. Безобразие.