Природа зверя - стр. 46
– Мы будем знать больше, когда криминалисты закончат, – сказала Лакост. – Но у меня тоже создалось такое впечатление.
– И что же мы тогда имеем? – спросил Бовуар.
– Я думаю, убийца Лорана плохо его знал, – сказал Гамаш.
– Почему вы так думаете? – спросил Жан Ги.
– Ну, прежде всего, он поверил Лорану. Парень он был замечательный, но большой фантазер. Все знали, что он любит присочинить, и рассказ про пушку ничем не отличался от остальных его историй. Гигантская пушка в лесу, больше дома.
– А на ней монстр, – добавила Лакост.
Словно призрак, перед ними возник мальчик. Худенький. Заляпанный грязью и листьями, взволнованный. Глаза горят. Руки распахнуты во всю ширину. Рассказывает очередную свою небылицу. Такую невероятную, что невозможно поверить.
Но кто-то услышал его историю. И поверил в нее.
– Убийца, вероятно, понял, что на сей раз Лоран говорит правду, – сказал Бовуар.
– Exactement[21], – кивнул Гамаш.
– Вы думаете, кто-то знал про пушку и хранил эту тайну долгие годы? Десятилетия? – спросила Лакост.
– Может, даже охранял ее, – подхватил Бовуар, которому понравилась такая версия. – И тут Лоран находит пушку. Катастрофа. Он решает заткнуть рот мальчику единственным возможным способом – убийством.
– Кто мог знать, что там спрятана пушка? – вслух подумала Лакост.
– Прежде всего тот, кто поставил ее туда, – ответил Гамаш.
– Вы думаете, создатель пушки все еще жив? – спросила Лакост.
– Возможно, – сказал Гамаш, подаваясь вперед.
– Кому еще Лоран рассказал о пушке? – спросила Лакост. – Куда он отправился из бистро?
– Домой, – ответил Бовуар, посмотрев на Гамаша. – Вы отвезли его домой.
– Да, отвез. Можно мне?
Гамаш показал на собранные ими улики. Они лежали в пакетиках на столе.
– Oui, – кивнула Лакост. – Они очищены, отпечатки пальцев сняты.
Гамаш взял кассету. «Лучшие песни Пита Сигера».
Он прочитал список песен. «Куда исчезли все цветы?». «Майкл, греби к берегу». «Уимове»[22]. Гамаш улыбнулся. Это была любимая песенка Анни в детстве. Он тоже любил Пита Сигера. Точнее, любил до тех пор, пока не провел первый год ее жизни, ежечасно слушая «Сегодня ночью лев спит». Днем и ночью.
Он просмотрел другие названия. Все классические народные песни, включая «Как было, так и будет». Гамаш и забыл, что эту песню, основанную на тексте Екклесиаста, написал Пит Сигер.
– Всему свое время[23], – произнес он.
– Pardon? – переспросила Лакост. – Что вы сказали?
– У Ала Лепажа в машине много магнитофонных кассет.
Он протянул ей кассету, думая: неужели, доставив тогда Лорана домой, он отдал его в руки убийцы?
– Генерал Ланжелье? Говорит старший инспектор Лакост из Квебекской полиции.
– Добрый вечер, старший инспектор.
В голосе генерала прозвучала настороженность. Поздний звонок на армейскую базу явно не доставил ему удовольствия. Изабель почти видела, как он смотрит на часы и думает: уж лучше бы вторжение Соединенных Штатов, чем этот звонок.
Шел девятый час, и она осталась в оперативном штабе одна. А перед этим им принесли сэндвичи и кофе из бистро, и они поели, не отрываясь от работы.
Изабель отправила Жана Ги в гостиницу договориться о размещении, а сама уселась заканчивать бумажную работу. Как часто она сама вот так оставляла старшего инспектора Гамаша одного в каком-нибудь оперативном штабе на отшибе, в сарае, лачуге, на заброшенной фабрике. И там до поздней ночи горела одинокая лампочка.