Природа зверя - стр. 29
Бовуар смотрел на этого крупного человека и пытался понять по его лицу, о чем он думает. Испытывает ли облегчение? Да. Но Бовуар увидел и кое-что еще.
– Все-таки вас что-то беспокоит, – сказал Жан Ги. – Я могу показать, что мы обнаружили.
– Нет нужды, – сказал Гамаш. – Merci. Я тебе благодарен.
– Но вы верите нашим выводам?
Гамаш задумчиво кивнул:
– Верю. – А потом, совершенно неожиданно для Жана Ги, улыбнулся. – Похоже, Лоран был здесь не единственным человеком, наделенным живым воображением. Способностью видеть то, чего нет.
– Так вы не будете подавать заявление о нашествии марсиан?
– Ну, теперь, когда ты об этом упомянул…
Гамаш кивком указал в сторону буфета, и Бовуар улыбнулся, заметив, что Рут наливает что-то из фляжки в свой картонный стаканчик с пуншем.
– Merci, Жан Ги. Я ценю то, что ты сделал.
– Благодаря Лакост. Она одобрила расследование, даже людей дала. Мальчик погиб в результате несчастного случая, patron. Он упал с велосипеда.
Гамаш снова кивнул. Они вернулись к остальным, по пути пройдя мимо Антуанетты и Брайана.
Брайан поздоровался, но Антуанетта отвернулась.
– Вижу, она все еще злится, – сказал Жан Ги.
– И все сильнее.
– Вы это о ком? – спросила Рейн-Мари, когда Арман и Жан Ги присоединились к ней.
– Об Антуанетте, – ответил Жан Ги.
– Она с такой ненавистью посмотрела на меня, – сказала Мирна.
– И на меня тоже, – подхватил Габри, подходя к ним с тарелкой яблочного пирога.
На тарелке Оливье громоздилась гора киноа, кинзы и яблочного салата.
– Пьеса плохо продвигается? – спросил Жан Ги.
– Когда люди узнали, кто автор, большинство актеров отказались участвовать, – пояснил Габри. – Я думаю, Антуанетта была искренно удивлена.
Мирна взглянула на Антуанетту и покачала головой:
– Она, кажется, действительно не понимает, чем могут быть обеспокоены люди.
– Значит, постановка отменяется? – спросил Жан Ги.
– Нет, – ответила Клара. – Вот что странно. Она не хочет отменять постановку. По-моему, теперь все роли исполняет Брайан. Она никак не хочет смириться с реальностью.
– Похоже, это всеобщее поветрие, – заметил Арман.
– Вы имеете в виду Лорана? – спросил Оливье. – Вот был парень, чье понимание реальности было расплывчатым.
– Помните, как он рассказывал о динозавре в пруду? – улыбаясь, спросил Габри.
– И почти убедил тебя, – сказал Оливье.
– А как он говорил, что три сосны разгуливают по деревенскому лугу? – напомнила Мирна.
– Они все время разгуливают, – заявила Рут, втискиваясь между Габри и Оливье.
– Накачавшись джина, – добавила Клара. – Забавно, как это действует.
– Кстати, никакого джина тут нет. Вероятно, кто-то все выпил. Принеси-ка еще, – велела Рут Мирне.
– Принеси свой…
– Тсс, мы же в церкви, – прервала Мирну Клара.
– Мы на похоронах ребенка, – сказал Оливье, обращаясь к Рут. – Здесь нет алкоголя.
– Если и есть повод для выпивки, то именно сейчас, – возразила Рут.
Она держала Розу так, как Ивлин Лепаж держала Лорана. Прижимая к груди. Защищая.
А потом прозвучали истинные надгробные слова Лорану Лепажу. Истории о его историях. О забавном парнишке с палкой, который причинял всем беспокойство. Создавал хаос, монстров, марсиан, пушки, бомбы и гуляющие деревья.
Таким был мальчик, которого они хоронили.
– Сколько раз мы смотрели на луг и видели там, как Лоран из своего «ружья» палил по инопланетянам, – сказала Клара, когда они вышли из церкви и направились по грунтовой дороге в деревню.