Принцесса на одну ночь - стр. 23
Я уже пообщалась подобным образом с двумя из них. Первый заметил, что за окном стоит прелестная погода (с чем я охотно согласилась), второй спросил, бывала ли я прежде в королевском дворце (на что я честно и коротко ответила «нет»).
А вот когда ко мне подошел его высочество, я невольно напряглась. Он полюбопытствовал, нравится ли мне музыка, которую играл оркестр, или, быть может, мне хотелось бы услышать произведения других композиторов. К своему стыду, я плохо знала этот вид искусства, и чтобы не подвести Анабель, ответила, что музыка восхитительна. Его высочество вполне удовлетворился таким ответом и, прикоснувшись губами к моей затянутой в перчатку руке, отправился дальше.
Я с облегчением вздохнула. На вопросы других мужчин я отвечала уже спокойно. Впрочем, ни один из этих вопросов не требовал никаких умственных усилий с моей стороны. Да, бал я ожидаю с нетерпением. Нет, я еще не видела новый фонтан на центральной площади Мериды. Да, разумеется, я люблю танцевать.
Прием близился к завершению, и я с нетерпением ожидала, когда же нам позволят отправиться домой.
– Сударыня, скажите, если бы вам пришлось выбирать книгу в королевской библиотеке, то что бы это было?
Я вздрогнула. Передо мной стоял тот самый мужчина в бордовом камзоле, который видел меня на пороге библиотеки час назад.
Я ответила, не задумываясь:
– Я бы хотела полистать второй том «Поэтики» Аристотеля! Хотя и знаю, что его нет ни в одной библиотеке мира.
И тут же пожалела о своих словах. Анабель уж точно ни за что не выбрала бы эту книгу!
– Вот как? – удивился мой собеседник. – Интересуетесь древнегреческим театром?
Самым разумным было промолчать – сосредоточиться на музыке, сделать вид, что не расслышала вопроса. Но мне так редко доводилось разговаривать с кем-то (не считая, конечно, Антуана) о литературе, что я просто не могла упустить такую возможность.
– Он говорил не только о театре! Он утверждал, что человеку с детства свойственно подражание, и оно доставляет ему удовольствие.
– И вы согласны с этим?
Я задумалась, но всё-таки кивнула. Мы ступали на зыбкую почву. Я и сейчас подражала – подражала Анабель.
Музыка смолкла. Я посмотрела по сторонам. Мужчина в старинной маске как раз отошел от очередной (должно быть, десятой) дамы, тем самым дав сигнал к завершению приема.
Мой собеседник вынужден был прервать наш разговор. Он поклонился и, как и все предыдущие кавалеры, поцеловал мою руку.
Это было глупо, но я почувствовала что-то вроде легкой дрожи. Как там обычно пишут в романах – «сердце героини затрепетало»? Всегда, читая об этом в книгах, считала это придумками авторов.
Да нет, конечно, это ерунда! Просто в комнате холодно, и я замерзла. Не могла же я так разволноваться оттого, что меня коснулся совершенно незнакомый мне человек? Да, мы беседовали не без приятности, но это же ровным счетом ничего не значит.
И всё-таки мне ужасно захотелось подойти к церемониймейстеру и спросить у него, кто этот человек в парчовом камзоле. Уверена, этот хранитель традиций мог назвать имя любого из гостей.
Но я подумала о бабушке, об Анабель и сдержала свой порыв. Интересоваться в королевском дворце кем-либо, помимо принца, было недопустимо. Тем более, скрываясь под маской сестры.