Принцесса на одну ночь - стр. 12

И она умчалась, весело напевая что-то, а я твердо решила, что ни в какую Мериду не поеду.

9. Глава седьмая, где Маргарита применяет животную магию

– Нет, Марго, ты должна поехать! – Элоиза раскраснелась то ли от жары, то ли от нашего спора. – Его светлость прав – дочь герцога де Лакруа должна быть представлена ко двору.

– Она и будет представлена, – сказала я, подумав об Ане.

– Обе дочери герцога де Лакруа должны появиться при дворе, – уточнила подруга. – Я знаю, тебе не нравится здешнее светское общество, но возможно, как раз в Мериде всё будет по-другому. Это провинциальные дворяне напыщенны и скучны, а там наверняка много умных и образованных людей. И не думай о нас! Мы ничуть не обидимся, если ты поедешь в столицу. Правда, Антуан?

Мой кузен участия в разговоре не принимал, всем своим видом выражая неодобрение.

– Я считаю, что в столицу не должны ехать ни Марго, ни Анабель. Но разве кто-то интересуется моим мнением?

Он, как обычно, держал в руках перо и бумагу. Он любил сочинять стихи и делал это каждую свободную минуту.

Стояла прекрасная солнечная погода, и мы расположились на лугу неподалеку от замка. Да-да, сидели прямо на траве. Бабушка пришла бы в ужас, если бы увидела, как измялось мое платье. А рядом стояла корзинка с заботливо приготовленной кухаркой едой. Аппетит у нас троих был зверский.

– Твоя мачеха сказала бы, что молодой барышне неприлично столько есть! – весело заявила Элоиза, отправляя в рот тончайший кусочек буженины. – Но разве можно перед этим устоять?

Но даже ароматные запахи из корзинки не повлияли на настроение Антуана. Он по-прежнему был мрачен, и за те два часа, что мы провели на природе, на белом листе не появилось ни строчки.

– Вот скажи мне, Марго, неужели Анабель не понимает, какой опасности она себя подвергает? Она как мотылек летит на пламя свечи. Удивительно прекрасна и наивна!

Элоиза не выдержала – фыркнула, и Антуан посмотрел на нее осуждающе. Та пожала плечами, стряхнула хлебные крошки с платья и пошла собирать цветы.

– Лиз слишком строга к Анабель. Но ты, как старшая сестра, должна предостеречь Ану от ошибки.

– Ты можешь сделать это сам, – парировала я, – если хочешь с ней поссориться.

– И сделаю! – заверил он. – И я не сомневаюсь, она меня поймет. Да она и сейчас в глубине души понимает, что громкий титул без доброты и чести немногого стоит. И что истинное благородство не нуждается во внешних атрибутах.

– Ты уверен, что говоришь про Анабель? – засомневалась я.

Он сразу насупился и сник. Он был достаточно умен, чтобы понимать, что я права.

– Но Ана же не может не замечать, что я люблю ее! Что я ради нее готов на всё, чего бы она ни потребовала. Ведь настоящее, подлинное чувство не может долго оставаться тайной?

Вот уж действительно – в чужом глазу соринку видеть, в своем бревна не замечать. Он удивлялся, что за столько лет Анабель не угадала его приязни, а сам до сих пор не разглядел любви Лиз!

– Я понимаю, Марго, он – принц. Но разве надетая на голову корона способна сделать человека хоть чуточку лучше?

Я укоризненно покачала головой:

– Будь осторожен в словах! Не забывай – ты говоришь о его высочестве.

– И что же? – запальчиво воскликнул Антуан. – А, впрочем, ты права! Я не буду произносить это вслух, я доверю это бумаге!

Перо запрыгало по белому листу, и мой кузен на целых полчаса погрузился в то восторженно-сосредоточенное состояние, из которого его не смогло бы вывести ничто на свете.