Прикосновение тьмы. Аид и Персефона. Комплект из 4 книг - стр. 125

– Это займет время, но ты справишься.

Персефона улыбнулась богине, но внутри поникла. У нее не было выбора, кроме как справиться с этим, если она собиралась выполнить условия контракта. Но как бы ей ни нравился властелин подземного мира, она не желала быть пленницей в его владениях.

– Персефона?

– А?

Она поморгала, посмотрев на улыбающуюся Гекату.

– Думаешь о нашем царе?

Она отвела взгляд.

– Все уже знают, да?

– Ну, он ведь отнес тебя в спальню через весь дворец.

Персефона опустила глаза на траву. Она не планировала начинать этот разговор, и, хотя ей было больно произносить эти слова, она все же сказала:

– Я не уверена, что то, что случилось, было правильно.

– Почему это?

– Есть много причин, Геката…

Богиня ждала.

– Прежде всего контракт, – объяснила Персефона. – И моя мать никогда больше не выпустит меня из поля зрения, если узнает о случившемся. – Девушка замолчала. – Что, если она все поймет, когда посмотрит на меня? Что, если она узнает, что я не девственная богиня, как она всегда хотела?

Геката нахмурилась.

– Ты сожалеешь, что переспала с Аидом? Забудь про мать и про контракт – ты сожалеешь?

– Нет. Я никогда не смогла бы пожалеть о нем.

– Милая моя, ты воюешь сама с собой. Именно из-за этого в тебе и появилась тьма.

– Тьма?

– Злость, страх, обида, – сказала Геката. – Если ты сама себя не освободишь, никто другой не сможет.

Персефона всегда знала, что в ней живет тьма, и в последние месяцы она стала еще глубже, поднимаясь на поверхность в те моменты, когда девушка испытывала ярость или обиду. Она вспомнила о том, как угрожала нимфе в «Кофе Хаус», как огрызнулась на мать, как ревновала к Минфе.

Ее мать могла сколько угодно заявлять, что с ней это сделал мир смертных – превратил тьму в нечто осязаемое, – но Персефона знала, что все обстояло иначе. Оно всегда было в ней, это темное семя, разжигаемое ее мечтами и страстями, и Аид пробудил его, заворожил, вскормил.

«Позволь мне выпустить из тебя тьму, и я помогу тебе ее покорить».

И она позволила.

– Когда ты впервые почувствовала жизнь? – с любопытством спросила Геката.

– После того как мы с Аидом… – Ей не было нужды заканчивать предложение.

– Хм-м, – богиня колдовства постучала по подбородку. – Возможно, бог мертвых создал жизнь внутри тебя.

К пятнице Аид так и не вернулся из Олимпии, и Персефона сама удивилась, насколько это ее встревожило. Она знала, что он планировал быть на Бале восхождения этим вечером – когда богиня весны прибыла в подземное царство, чтобы помочь все украсить, Геката повела ее переодеваться в другую часть дворца и заявила:

– Лорд Аид прислал тебе платье. Оно чудесное.

Персефона и понятия не имела, что Аид вообще планировал отправить ей платье.

– Можно мне на него посмотреть?

– Чуть позже, милая, – сказала та, открывая золоченые двери в покои, так не похожие на все остальные во дворце. Вместо темного пола и стен здесь был белый мрамор, инкрустированный золотом. На роскошной кровати лежали взбитые одеяла, а на полу – мягкие ковры. Над головой с изгибающегося куполом потолка свисала огромная люстра.

– Эти комнаты – чьи они? – спросила Персефона, когда они вошли, проведя пальцами по краю белого туалетного столика.

– Хозяйки подземного царства, – ответила Геката.

Персефоне потребовалось время, чтобы уложить это в голове. Она знала, что Аид сам создал все в своих владениях. И если он добавил покои для жены, значит, он думал, что она у него будет. Она вспомнила, как Гермес намекал на это на званом ужине. Были ли эти комнаты подтверждением тому, что бог планировал жениться?