Прикосновение Аполлона - стр. 11

Таня все стояла рядом и растерянно смотрела на девочку и кота. Затем она медленно подняла взгляд и посмотрела на возвышающиеся над городом горы, где прятались Дельфы и храм Аполлона. Горы буквально пылали в лучах утреннего солнца. Потом Таня, как завороженная, повернулась, сделала пару нерешительных шагов в сторону набережной, через пару минут, как будто очнувшись от затмения, обернулась, но, к своему удивлению, ни девочки, ни котенка уже не было на том месте, где она их оставила буквально пару секунд назад. Мимо проходили люди и удивленно смотрели, как Таня застыла посреди улицы. Она все вглядывалась, вслушивалась. Но все было напрасно. Все было тихо и пусто. Только нетронутая бутылка с водой лежала на том самом месте, где только что она поила девочку и котенка.

Ближе к вечеру Таня отправилась на набережную, где, в одном из ресторанов, договорилась встретиться с Диком. К ним должен был присоединиться Луис. Его выпустили из полицейского участка, после того как съемочная группа выплатила большой штраф за нарушение им общественного порядка.

Новость о происшествии уже разлетелась по интернету и местным газетам. Уже в утренних номерах пестрели фото, на которых Луис бегал практически без одежды по центру города, приставал к прохожим, пытался затеять драку с продавцом пива. Дику целый день звонили из кинокомпании, требовали принять меры. Грозились оштрафовать Санчеса на круглую сумму. Дик в связи со всем этим был на взводе. Таня поняла это, когда он позвонил ей после обеда и на повышенных тонах попросил поужинать вместе с ним и Луисом.

Когда Таня прибыла в ресторан, Дик и Луис уже сидели за столиком. Луис был мрачнее тучи. Он, прятав глаза за солнечными очками, молча выслушивал Дика, который, по-видимому, пытался вылить на него все, что накопилось в душе за время отсутствия актера. До Тани долетали отрывистые, визгливые причитания:

– Да что с тобой творится?! Я тебя не узнаю, Луис. Не узнаю. Ты всегда умел взять себя в руки, умел собраться. Что? Головокружения от успехов? Не рановато ли? До Брэда Питта тебе еще как до Луны!

Луис ничего не отвечал. Он время от времени пил воду и оглядывался по сторонам.

– Ты меня слушаешь вообще?! – кричал Дик.

Тот молча кивал в ответ.

– Вот! Послушай! Послушай! Ты заплатишь штраф за свое поведение!

Луис пожал плечами и тихо ответил.

– Заплачу, если нужно…

Наконец Луис заметил Таню и подал ей знак рукой. Дик повернулся и тоже оживленно замахал ей.

– Вот отпустили нашего пленника, – пошутил он, когда Таня заняла свое место за столом.

– Быстро все уладили. Молодцы, – сказала Таня, улыбаясь.

– Какая муха тебя укусила вчера, Луис? – спросил Дик. – Вот объясни нам.

– Да оставь ты его в покое, – перебила режиссера Таня. – Пусть придет в себя. Ты первый раз в полиции?

Услыхав вопрос, Луис залился нервным смехом.

– В Греции в первый раз… – процедил он.

Дик тоже хохотнул, нервно потирая щеку.

– А что, приходилось уже иметь дело с полицией? – недоумевала Таня.

– Детство и юность в Сан-Пауло дарит человеку незабываемый опыт, – ответил Санчес.

– А… Понимаю… А когда ты уехал из Бразилии?

– Мне было шестнадцать. Через год получил грин-карт.

– Понятно… А сниматься стал сразу же?

– Ну ты же знаешь, с чего я начинал. Там чем раньше, тем лучше.

Подошел официант и раздал карты. Луис снял очки и погрузился в чтение меню. Таня наконец смогла впервые подробно разглядеть его лицо после их вчерашнего разговора. К ее удивлению, в чертах еще совсем недавно беззаботного молодого актера проглядывали ноты меланхолии и серьезных раздумий. Она никогда не видела его раньше таким. Санчеса словно подменили. Появилась какая-то глубокомысленная складка между бровями и под глазами легли голубоватые тени. Таня списала это преображение на недолгое пребывание в полицейском участке, бессонную ночь и внушительное количество выпитого им накануне спиртного. Но все же, где-то в глубине создания, вибрировали совсем иные версии. Ей почему-то казалось, что все это было как-то связано с визитом незнакомца на виллу Курта, а еще с той девочкой и котенком, которых она поила утром водой, в конечном итоге оказавшейся нетронутой. Она чувствовала, что здесь было нечисто. Что-то было не так. Происходило какое-то смещение. Какое-то волшебство. Никогда раньше она не испытывала ничего подобного. И дело было даже не только в Луисе. Преобразился и Дик Розенфельд. Никогда раньше он не соглашался с ней, никогда не шел у нее на поводу. А тут, прямо как по мановению волшебной палочки, покладисто сказал утром, что сделает так, как она захочет. Да и она сама еще никогда не меняла так резко своего мнения о ком бы то ни было. Она всегда недолюбливала Санчеса, а тут смогла разглядеть в нем хорошего актера, да еще и пообещала Дику, что сделает из него, из Санчеса, настоящего Аполлона. Почему она так сказала? Откуда она набралась такой смелости?.. Откуда она вообще знала, что у нее это получится?! … Ответа на этот вопрос не было. Но вера в себя и в тех, кто ее окружал, переполняла ее. Какая-то сумасшедшая, огненная вера, воспламеняющая ее изнутри, побуждающая к немедленному действию. Все это было безрассудно, основано на эмоциях и более чем странно.