Приключения Эммы. Хозяйка ветров - стр. 27
Птицы нахохлились, но продолжали выступать. Борис только открыл рот, чтобы сделать очередное замечание, как вдруг на одной из ветвей дуба откуда ни возьмись появилось странное существо с огромными птичьими крыльями, клювом и львиным телом.
– Надеюсь, я не сильно опоздал? – спросило существо густым басом.
– Опять ты! – сердито воскликнул Борис. – А ну немедленно покинь мой хор! Не порть выступление!
– Грифон?! – приятно удивилась Эмма.
– Именно так, – ответила Венеда. – Он очень хочет выступать вместе с птицами, но Борис и слушать его не хочет.
– Ты ведь не птица! – возмущённо произнёс Борис. – А у меня только птичий хор!
– Но у меня тоже есть крылья и клюв, – растерявшись, пробормотал грифон.
– Ну и что? У птиц не бывает четырёх огромных лап! Тем более ты своим голосом заглушишь весь хор!
– Но ведь это нечестно, – всхлипнул грифон. – Я всегда мечтал быть певцом!
– Я сказал нет! – Борис задрал клюв и сложил на груди крылья.
Эмма, сочувствуя грифону, решила что-то предпринять.
– Простите, уважаемый Борис, – встряла Эмма, – мне кажется, вы несправедливы! Дайте попробовать ему спеть!
– А кто вы, собственно, такая? – прищурившись, спросил Борис.
– Я Эмма. И я бы хотела послушать господина грифона.
– Да, Борис, дай ему спеть! – подхватила Венеда.
– Ну что же, раз сама госпожа Венеда просит, так и быть, я уступлю. Прошу вас, господин грифон, продемонстрируйте нам свой голос.
Грифон смущённо улыбнулся и, спрыгнув на землю, сказал:
– Благодарю вас за понимание! Меня зовут Гордей. Я хотел бы исполнить арию князя Игоря.
Тут он кашлянул в лапу и, вдохнув воздуха, громко зарычал и начал петь:
– Ни сна, ни отдыха измученной душе,
Мне ночь не шлёт надежды на спасение.
Всё прошлое я вновь переживаю…
О, дайте, дайте мне свободу, я мой позор сумею искупить…
В конце выступления он снова зарычал и поклонился.
– Ну что же, это было интересно! – радостно захлопала в ладоши Венеда. – Ребята, вам понравилось? – обратилась она к юношам.
– Да, я под впечатлением, – кивнул Валамир.
– Я тоже, – пробубнил Арей, отпивая чай.
– Хочу отметить, что мне понравился его величественный тембр, – призадумавшись, ответил Дмитрий.
– Мне тоже понравилось! – громко сказала Эмма. – И я считаю, Гордея нужно сделать одним из солистов.
– Как? – растерялся Борис. – Но ведь он почти не поёт, а рычит!
– В этом его уникальность, – кивнула Венеда.
– Тем более, представьте, какие оперы вы могли бы с ним ставить! – улыбнулась Эмма. – А ещё вы сможете выступать, где только ни пожелаете, даже в Африке! Ведь пока с вами будет Гордей с львиным туловищем и голосом, никакие хищники к вам не подойдут!
– Гастроли, говоришь? – задумавшись, протянула жар-птица. – А что? Звучит неплохо! Так и вижу заголовки – «Всемирно известный хор Бориса Жарко и его солист артист грифон Гордей».
– Значит, вы берёте меня? – радостно воскликнул грифон.
– Да, – кивнул Борис. – Так что будем заниматься с тобой отдельно. А сейчас иди, учи новые арии.
– Благодарю, – сказал Гордей. – И тебе, девица Эмма, низкий от меня поклон!
– Надеюсь, у тебя всё получится! – улыбнулась Эмма.
Грифон улыбнулся в ответ и растворился в воздухе.
– А куда он делся? – поинтересовалась Эмма.
– Переместился к себе домой – в навий мир, – ответил Дмитрий. – Если захочешь, приходи к нам завтра, и мы покажем его тебе.