Прикладная философия - стр. 36

. Действительно, в последние два десятилетия на Красную планету была запущена целая серия автоматических станций, начиная «Mars Pathfinder» (Марс Пасфайндер) в конце 1996 года, «Phoenix» в 2007 году и кончая последними годами. Благодаря им значительно преумножились наши знания о Красной планете, потому что теперь нам известно, что Марс в прошлом был теплой и влажной планетой с целыми океанами, озерами и реками, что гидросфера планеты существовала миллиард лет, что должна была зародиться жизнь, что сейчас вода существует в виде льда или замерзшей грязи и пр. Эти полученные знания о Красной планете «помогают определить будущие места высадки астронавтов, где можно будет провести бурение и получить образцы воды, которые помогут нам узнать правду о природе, распространении и возможном разнообразии жизни во Вселенной»124.

Следует иметь в виду то немаловажное обстоятельство, согласно которому Р. Зубрин обосновал возможность полета на Марс уже сейчас, выжить на нем при помощи существующих технологий. Самым значимым этого реалистичного проекта освоения Красной планеты является его культурная и цивилизационная ценность, дающая возможность выжить человечеству. «Нет сомнений, – пишет Р. Зубрин, – что без марсианских территорий в XXI веке культурное разнообразие серьезно снизится. Уже в конце XX века продвинутые коммуникационные и транспортные технологии стали разрушать здоровое разнообразие человеческих культур на Земле… Кроме того, из-за быстрых коммуникационных и транспортных технологий, стирающих межкультурные барьеры, станет попросту невозможной та степень разделения, которая требуется, чтобы создать новые и уникальные культуры на Земле. Однако, если марсианская граница будет открыта, тот же процесс развития технологий также позволит нам создать новую, самобытную и динамичную ветвь человеческой культуры и в конечном счете даже в других мирах. Драгоценное разнообразие человечества, таким образом, может быть сохранено при более широком охвате территорий, и только так. Один мир просто окажется слишком мал, чтобы сохранять или тем более создавать разнообразие, которое не только делает жизнь интересней, но и служит залогом выживания человеческой расы»125.

Кроме того, необходимо иметь в виду тот существенный момент, что без освоения Марса цивилизация Запада столкнется с риском технологической стагнации, что кажется вроде бы невозможным. «Если бы мы следовали по технологической траектории предыдущих семидесяти лет, – подчеркивает Р. Зубрин, – сегодня у нас были бы летающие автомобили, поезда на магнитной подушке, или маглевы (от словосочетания «магнитная левитация»), роботы, термоядерные реакторы, гиперзвуковые межконтинентальные путешествия, надежные и недорогие перевозки на орбиту Земли, подводные города, марикультура в открытом море и человеческие поселения на Луне и Марсе»126. Сейчас большое внимание уделяется информационным и коммуникационным технологиям, однако остаются в стороне разработки других технологий.

Не менее существенным обстоятельством является то, что в связи с развернувшейся четвертой промышленной революцией (Industry 4.0) с её автоматизацией и роботизацией производственных процессов ожидается колоссальная незанятость, тогда как на Марсе XXI столетия возникает огромная нехватка рабочей силы. «Действительно, можно с уверенностью сказать, что там не будет товара более ценного, чем рабочее время человека. Рабочим на Марсе станут платить больше и обращаться с ними лучше, чем с их коллегами на Земле, и образование будет стремиться к более высокому стандарту, чем когда-либо на родной планете. Так же, как пример Америки XIX века изменил отношение к обычному человеку в Европе, влияние прогрессивного марсианского общества может ощущаться на Земле, как и на Марсе. Красная планета может установить новый стандарт для высшей формы гуманистической цивилизации, и, рассматривая его издалека, граждане Земли будут справедливо требовать не меньшего и для себя»