Приход Чёрной Луны. Покорная королева - стр. 40

— Ваше высочество, жрицы Ненасытного бога в лице вашего скромного слуги и главного жреца приветствуют вас. Я не могу рассказать вам суть ритуала, вы сами всё увидите, но не сочтите данное действием развратом или блудом. Боги благословляют тех, кто лёг на алтарный камень. Но его должна согреть для вас та, на которую они указали.

Я молчала и была спокойной. Ритуалы Лесного королевства сложны, иностранцы никогда не получают приглашения на подобные церемонии, но все действия не связаны с жертвоприношениями и ведут к процветанию.

Главное — мой муж убедится, что я невинна. Вергилий — магия древняя, такая же сильная, как и их алтарный камень.

—Что мне надо делать? — спросила я.

— Стоять и смотреть. Не вмешиваться. Любой звук разорвёт ткань магии. Выпейте «Настойку молчаливых». Она вернёт вам голос, когда вы отсюда выйдете.

Не дожидаясь согласия, маг подал знак помощникам. После я узнала, что все жрецы Ненасытного Бога — кастраты, посвящённые в служение в подростковом возрасте.

Пара высоких, но крепко сбитых жрецов, возникшим из ниоткуда с двумя подносами, на которых стояло по золотому кубку с тёмной, пенистой жидкостью.

— Почему их двое? — лишь спросила я, косясь на кубки.

— Я же говорю, ваше высочество, на алтарь первой ложится та, на кого указали Боги. Её девственная кровь активирует камень, и он сможет отдать вам всю свою силу. И вашему супругу тоже, первое семя — нечистое, его примет другая.

И он сам взял бокал, чтобы вложить мне в руки. Я открыла было рот, чтобы возразить, что не до конца понимаю, что всё это значит, но, как зачарованная, подчиняясь взгляду мелких карих глаз главного жреца, выпила терпкое сладкое содержимое бокала до дна.

То же самое сделала рыжеватая девушка из моей свиты, имени которой я пока не знала.

Голова слегка закружилось, но это больше прошло. Я хотела что-то сказать, однако поняла, что не могу издать ни звука.

Главный жрец ещё раз поклонился мне и указал на ступени. Я поднялась первой и вступила за колыхающиеся занавеси.

Внутри стояло небольшое кресло, на которое меня и усадили. Рыжеволосая с пятном на ключице вошла следом, сняла обувь и встала передо мной на колени, поцеловав край моей юбки.

Потом встала и позволила двум жрецам раздеть себя до нижней полупрозрачной рубашки.

И добровольно, не колеблясь, легла на большой чёрный квадратный камень. Гладкий, отполированный, при взгляде на который я ощущала возобновившееся жжение в пятне на предплечье.

И тут занавеси раздвинулись, и к нам вошёл король.

***

Я вскочила на ноги и поклонилась, но вышло как-то неуклюже. То ли это действие отвара, то ли я просто устала, но всё происходящее воспринималось мной как картинки в зеркале.

Вроде бы и ты смотришь на всё, участвуешь, кланяешься и падаешь в кресло, как подрубленное молодое дерево, задетое топором по ошибке. По нелепой случайности.

И в то же время это всё тебе только кажется. Не может быть того, чему я становилась свидетельницей.

Король едва взглянул на меня. На нём был вышитый золотом камзол, от которого, едва войдя, он избавился, скинув на руки слуг. И остался в одной белоснежной рубашке и обтягивающих штанах, повязанных кожаным поясом.

Рыжеволосая девица продолжала лежать на алтарном камне, словно поверженная жертва. Не шевелясь, затаив дыхание, раскинув в стороны руки.